ИДЕНТИФИКАЦИЯ ВЕРСИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ И МИГРАЦИИ «ЦАРСКИХ СКИФОВ» ГЕРОДОТА

9/11/2017   Кавказ , тюрки

ОГУЗЫ - Геродот называет этот народ skuthai (на русский язык ошибочно переведено - скифы), семиты – ашгузай ишкузай, а Рашид ад-Дин – огузы. Во всех трех названиях этнонимов прослеживается один и тот же корень гуз/куз.

http://www.gumilev-center.az/

Заур Гасанов, ТРУДЫ ИНСТИТУТА ИСТОРИИ НАН АЗЕРБАЙДЖАНА, 2010, том 34

Предлагаемая идентификация основана на сопоставлении двух сюжетных линий и их сопоставлении с археологическими памятниками ранних скифов. Одна из этих сюжетных линий записана Геродотом в Северном Причерноморье как легенда скифов, а другая — Рашид ад-Дином в Азербайджане как легенда огузов [тюрок] и приведена в его труде «Огуз-наме» [Огузнаме: 6, 9].

Исконная земля скифов и огузов, миграция скифов и огузов на северо-запад в Северное Причерноморье и на Северный Кавказ. В «Истории» Геродота говорится: «Существует еще и третье сказание (ему я сам больше всего доверяю). Оно гласит так. Кочевые племена скифов обитали в Азии. Когда массагеты вытеснили их оттуда военной силой, скифы перешли Аракс [Волгу] и прибыли в киммерийскую землю…. …киммерийцы покинули свою землю, а пришедшие скифы завладели безлюдной страной» [Геродот: IV, 11]. «…скифы в погоне за киммерийцами сбились с пути и вторглись в Мидийскую землю. Ведь киммерийцы постоянно двигались вдоль побережья Понта, скифы же во время преследования держались слева от Кавказа, пока не вторглись в землю мидян. Так вот, они повернули в глубь страны. Это последнее сказание передают одинаково как эллины, так и варвары» [Геродот: IV, 12].

Таким образом по версии Геродота скифы выходят из Азии переходят Волгу и доходят до Северного Причерноморья. Оттуда скифы держась слева от Кавказа вторгаются на Южный Кавказ и далее на Ближний Восток через Дербентский проход.

Записи Рашид ад-Дина содержат сведения о происхождении Огуз-хана из Азии и его дальнейшем движении в направлении Северного Кавказа и Северного Причерноморья и далее в направлении Азербайджана (Мидия) и Передней Азии. Рашид ад-Дин сообщает, что выйдя из Азии Огуз-хан направляется в страну «Башгурд» затем он переходит реку Атил (Итиль) [Волга] [Огузнаме: 33], а затем идет дальше.

После преодоления Волги Огуз-хан попадает в страну песоголовых – Кыл-Барака. Интерес представляет тот факт, что, по Геродоту, жители региона песоголовых окрашивают свое тело суриком (свинцовая окись) [Геродот: IV, 191], а песоголовые в истории Рашид ад-Дина покрывают свое тело клеем, после чего никакое оружие не может навредить им [Огузнаме: 34-36]. По Рашид ад-Дину страна песоголовых находится в темной стороне света. Огуз-хан вторгается туда и терпит там поражение. После чего «он возвратился и подошел к берегу большой реки, — пишет Рашид ад-Дин. – Часть войска переправилась через нее на судах и плотах, а часть перебралась вплавь. Огуз добрался до местности ‘между двумя реками’ и остановился там» [Огузнаме: 34-39].

Совершенно очевидно, что движение из Центральной Азии к Волге и далее направлено на запад, и добраться до местности, расположенной «между двумя реками», означает оказаться между Доном и Днепром, или же между Волгой и Доном. Ранее исследуя вопросы миграции скифов и огузов я пришел к выводу, что территория между двух рек в которой остановился Огуз-хан это междуречье Дона и Дуная [cм.: Гасанов 2002: 294]. Однако новое исследование этого вопроса показало, что в тексте Рашид ад-Дина есть слово «возвратился», которое указывает на то, что Огуз-хан дважды пересекал Дон. Первый раз нападая на песоголовых и второй раз во время своего отступления. Таким образом местность ‘между двумя реками’ в которой остановился Огуз-хан скорее всего регион между Доном и Волгой. По Рашид ад-Дину это «междуречье» сделалось местом остановки Огуз-хана. «Он оставался и отдыхал здесь семнадцать лет. Он привел в порядок свои войска и обновил их оружие» [Огузнаме: 35].

Рашид ад-Дин сообщает, что после остановки в этом регионе огузы с помощью женщин кыл-баракцев (песоголовых) выясняют слабые места в их военном снаряжении и побеждают их. Огузы строят корабли и переправляют, к этим женщинам, своих посланцев из числа красивых мужчин огузов. Женщины помогают им собрать все необходимое для Огуз-хана. Некоторые из этих женщин из за сильной любви уходят вместе с мужчинами огузов. «Эта страна была завоевана таким путем» [Огузнаме: 34-35]. Таким образом огузы находящиеся восточнее Дона переправляют своих молодых людей к женщинам живущим западнее Дона.

Данный отрывок напоминает легенду Геродота о происхождении савроматов, от скифов и амазонок. По Геродоту все события между скифами и амазонками происходили на Кремнах у озера Меотида [Азовское море]. Данное место находится западнее реки Дон. По Геродоту савроматы переселяются восточнее Дона позднее [Геродот: IV, 110-117].

Затем Огуз-хан продвигается в «Страну мрака» под которой бесспорно подразумевается страна киммерийцев, поскольку в «Одиссее» Гомера страна киммерийцев называется «страной мрака» в которую никогда не падают лучи солнца [Homer. Odyssey: XI, 14-19]. В «стране мрака» Огуз-хан забирает много драгоценностей. Данный сюжет повторяет сюжет у Валерия Флакка в котором говорится о скифском царе Авхе (Липоксай царь авхатов) который «демонстрирует киммерийские богатства» [ValeriusFlakkus. Argonautica: VI, 60], безусловно награбленные им в стране киммерийцев.

Переход Кавказского хребта скифами и огузами. После «страны мрака» (Северное Причерноморье) Огуз-хан отправился в бескрайнюю пустынную страну (Калмыкия), которая расположена между Кыл Бараком и Атилем (Волга). Отсюда он перекочевал в сторону хазарского Дербенда… …(и далее) двинулся на Ширван и Шемаху (северо-восточный Азербайджан) [Огузнаме: 37, 39].

Обратимся к Геродоту: «…скифы в погоне за киммерийцами сбились с пути и вторглись в Мидийскую землю. Ведь киммерийцы постоянно двигались вдоль побережья Понта, скифы же во время преследования держались слева от Кавказа, пока не вторглись в землю мидян (Азербайджан) [Геродот: IV, 12].

Двигаясь из Северного Причерноморья на юг и держась слева от Кавказа единственное место, где можно пересечь Кавказский хребет и войти в Азербай­джан, это Дербентский переход. Если бы скифы держались справа от Кавказа, то они пересекли бы Кавказский хребет не в Дербенте, а подобно киммерийцам, в Грузии, пройдя по Черноморскому побережью через Абхазию, либо пройдя по Военно-грузинской или Военно-осетинской дороге. Предметом идентификации является движение скифов и огузов из Северного Причерноморья на юго-восток и переход Кавказского хребта в направлении Азербайджана в Дербенте. Интересно то, что и скифы и огузы перейдя Волгу продвигаются на запад в Северное Причерноморье и затем возвращаются обратно на восток. Геродот объясняет это тем, что скифы сбились с пути. Рашид ад-Дин не приводит этому никаких объяснений.

Поход в Египет скифов и огузов. Геродот пишет: «Затем скифы пошли на Египет. На пути туда в Сирии Палестинской скифов встретил Псамметих, египетский царь, с дарами и просьбами склонил завоевателей не идти дальше. Возвращаясь назад, скифы прибыли в сирийский город Аскалон» [Геродот: I, 105].

Обратимся к Рашид ад-Дину: «И как только сыновья Огуза подошли к границам Египта, к ним навстречу вышли все знатные люди страны. Они доставили сыновьям [Огуза] подарки и дорогие вещи и, став илем, подчинились им… они [сыновья Огуза] получили от Египта налоги за три года… много денег и по приказу Огуза возвратились назад и предстали перед своим отцом. Огуз оставался в Дамасском вилайете [округе] еще один год» [Огузнаме: 53].

Предметом идентификации являются цель похода – завоевание Египта, а также встреча завоевателей знатными особами, мирное подчинение египтян и их готовность выдать дань, согласие на это завоевателей, возвращение войска с данью без кровопролития, остановка войска по пути на родину в Сирии/Дамасском вилаяте.

Концепция образования скифских и огузских племен. Небесные атрибуты.В соответствии с Геродотом, от трех сыновей Таргытая ведут свое основание четыре скифских племени — авхаты, катиары, траспы и паралаты. Символом, власти, определяющим занятие племен, являются четыре золотых небесных дара: плуг, ярмо, секира и чаша.

Рашид ад-Дин отмечает, что шесть сыновей Огуз-хана были родоначаль­никами 24-х племен, и приводит их названия. У Рашид ад-Дина читаем, что «после смерти Огуза его место занял его сын, которого звали Гюн-хан», и символом передачи власти по наследству были четыре золотых предмета (лук и три стрелы) [Огузнаме: 63].

Схожесть в концепции легенд скифов и огузов. Мифы Геродота о скифах и Рашид ад-Дина об огузах полностью идентичны в плане элементов поэтики, раскрывающих этногенез скифов и огузов. Структура поэтики мифа обусловлена наличием следующих факторов: родоначальник этноса, три/шесть сыновей, стихии, запечатленные в их именах: небо, земля, вода; престолонаследник, чье имя отражает «небесную стихию», сыновья родоначальника, от которых пошли племена с выраженной социальной направленностью: покорители, скотоводы, земледельцы, воины; символы занятий племен — четыре дара, ниспосланные с неба; обстоятельства и место их нахождения. Все атрибуты обеих легенд зеркально повторяются. И Геродот, и Рашид ад-Дин, по существу, передают одну и ту же этническую поэтику. Только Геродот говорит о скифах, а Рашид ад-Дин об огузах.

Геродот называет этот народ skuthai, семиты – ашгузай ишкузай, а Рашид ад-Дин – огузы. Во всех трех названиях этнонимов прослеживается один и тот же корень гуз/куз.

От Геродота стали известны имена родоначальника скифов, его трех сыновей, наследника престола, имена порожденных от сыновей родоначальников четырех скифских племен, их социальная направленность и обозначение четырех предметов как символов передачи власти по наследству.

Рашид ад-Дин сообщает те же параметры: имена родоначальника огузов, его шести сыновей, наследника престола, названия и социальную направленность 24-х огузских племен, образовавшихся от сыновей родоначальника огузов, и четыре предмета как символ передачи власти по наследству [Огузнаме: 61-67].

Совпадает маршрут передвижения геродотовских скифов и рашид-аддинов­ских огузов. Маршрут этот следующий: родиной скифов, по Геродоту, является Азия [Геродот: IV, 11], а огузов Рашид ад-Дина — Центральная Азия [Огузнаме: 25]. И скифы, и огузы, начиная свой северный военный поход, переплывают Волгу [Огузнаме: 33]. И скифы, и огузы размещаются на территориях «между двух рек» [Огузнаме: 35], которые определяются как Дон и Волга или же Дон и Днепр. И скифы, и огузы движутся на юг по западному побережью Каспийского моря [Огузнаме: 38] и достигают территории Мидии. И скифы, и огузы входят в Мидию через Дербентские ворота Кавказа. И скифы, и огузы оседают в Мидии и создают здесь свое царство [Огузнаме: 41]. И скифы, и огузы позже идут походом на Египет [Огузнаме: 53-54]. В обоих источниках совпадают сюжеты, связанные с походом на Египет [Огузнаме: 53-54]. И в том, и в другом случае войско встречают на границе и Египет покоряется ему без боя [Огузнаме: 53-54]. И скифы [Геродот: I, 105],и огузы после покорения Египта останавливаются в Сирии/Дамасском округе [Огузнаме: 53-54].

Расхождения в концепции легенд скифов и огузов. Геродот отмечает, что после Таргытая власть перешла к младшему сыну Колаксаю [2].Рашид ад-Дин пишет, что преемником Огуза стал его старший сын Гюн-хан, что означает «Хан-Солнце» [Огузнаме: 63]. Хотя старшинство преемников отличается, их стихия  одна и та же (небесная стихия)[Гасанов 2002: 296].

Как и в случае с Таргытаем, у сыновей Огуз-хана полисемантичные имена [Гасанов 2002: 297]. Их можно воспринимать как символические, поскольку Огуз-хан дал их системно выстроенным культовым рядом: три старших сына — Гюн-хан (солнце), Ай-хан (луна), Юлдуз-хан (звезда). Это три главных жизнеобеспе­чивающих космических явления, а также проявление осознания времени: день, месяц и год; и три младших сына — Гёк-хан (небо), Так-хан (земля), Дениз-хан (море) [Огузнаме: 64-67]. Символизируя собою три пространства — верхний мир, средний мир, нижний мир, сыновья Огуз-хана олицетворяют стихии огня (солнце), воздуха (небо), земли и воды, а также время и пространство. Юлдуз — год, Ай — месяц, Гюн — день. Хотя у Огуз-хана шесть сыновей, но их имена имеют двенадцать значений, охватывающих понятия пространства, времени, стихии и космических сил, т. е. четыре раза по три.

Весьма близки и семантико-поэтические функции титулов сыновей Огуза и Таргытая. У сыновей Огуза он выражен словом хан, ган [Древнетюркский Словарь: 417], а у сыновей Таргытая — сай [Радлов: 290-291]. Оба титула в тюркских языках означают «могучий, владетель, правитель, уважаемый, почитаемый».

В геродотовской легенде приводятся два родоначальника (Таргытай и Геракл), каждый из которых имеет трех сыновей, у Рашид ад-Дина — первоогуз имеет четырех, а Огуз-хан – шестерых сыновей, но мифический смысл имен сыновей первоскифа и первоогуза (небесная стихия, земная стихия, водная стихия) совпадает.

Предметы передачи власти количественно сходятся (в обоих случаях их четыре), но функционально не совпадают: у Геродота — плуг, ярмо, секира и чаша, у Рашид ад-Дина — лук и три стрелы. Вот, пожалуй, все различия между леген­дами у Геродота и Рашид ад-Дина.

Археологические подтверждения миграции скифов и древних огузов. Теперь нам следует ответить на вопрос о том, насколько свидетельства письменных источников о миграции скифов и древних огузов соотносятся с распределением археологических памятников ранних скифов.

В соответствии с сообщением Геродота о происхождении скифов «Кочевые племена скифов обитали в Азии. Когда массагеты вытеснили их оттуда военной силой, скифы перешли Аракс [Волгу] и прибыли в киммерийскую землю [Северное Причерноморье]…» [Геродот: IV, 11]. Таким образом информация Геродота позволяет нам проследить первое появление скифов лишь с того момента, когда они появляются в ареале реки Волга, то есть в Прикаспийской низменности. Соответственно для идентификации археологических памятников ранних скифов на территории восточнее этого региона мы вынуждены опираться исключительно на информацию Рашид ад-Дина.

В соответствии с Рашид ад-Дином юртом (родной землей) Огуз-хана являются Куртак и Уртак – летовка, Талас и Сайрам – зимовка. В соответствии с перевод­чиком "Огуз-наме" Р. М. Шукюровой Куртак и Уртак располагаются северо-западнее озера Балхаш в Казахстане. Талас и Сайрам это территории в регионе Чимкента в Казахстане и Таласской долины в северо-западном Кыргызстане [Огузнаме: 101, прим. 2, 5]. Рашид ад-Дин отмечает, что территории простирающиеся на восток от владений Огуз-хана вплоть до самых крайних провинций Каракорума принад­лежали племенам его дядей. Огуз-хан подчиняет себе все эти территории. Далее Рашид ад-Дин добавляет, что племена населяющие все эти территории из одного «рода и племени» с Огуз-ханом. [Огузнаме: 28-33]. Таким образом территории Рода Огуз-хана простирались от Центрального Казахстана и вплоть до Централь­ной Монголии и Южной Сибири. Курганный могильник в Чиликтинской долине являюшийся древнейшим свидетельством скифо-сакской культуры находится на этой территории [Черников: 10, рис. 1], а скифский могильник Аржан находится на его восточных границах [Грязнов: рис. 1].

Сообщая о продвижении Огуз-хана в западном направлении Рашид ад-Дин говорит нам о том, что первым пунктом миграции Огуз-хана была страна «Башгурд» [Огузнаме: 33]. Далее Огуз-хан движется в направлении Волги и форсирует ее. Из информации Геродота следует, что последней точкой миграции скифов в Азии является регион Прикаспийской низменности восточнее Волги. Однако на протяжении длительного времени археологам не удавалось найти свидетельства миграции ранних скифов сквозь этот регион. Сложившаяся ситуация изменилась к 1980 г. когда на северо-восточных границах этого региона в 1980 г. Р. Б. Исмагиловым был раскопан Большой Гумаровский курган, который находится на самых южных границах Башкортостана, в Кувандыкском районе Оренбургской области. Р. Б. Исмагилов на основании детального анализа материалов этого кургана определил его как «памятник древнейших скифов» [Исмагилов].

Выводы Р. Б. Исмагилова заняли свое место в науке и сегодня Большой Гумаровский курган признается большинством исследователей в качестве показателя движения раннескифской культуры с востока на запад сквозь Прикаспийские степи в конце VIII— начале VII вв. до н.э. [Галанина: 106; Alekseev, Bokovenko…: 145] Для доказательства своей версии Исмагилов использовал следующие данные. Золотые бляшки с изображением оленей имеют свои стилистические аналогии в сакской археологии Казахстана – в V Чиликтинском кургане [Черников: табл. XII] и на зеркале из могильника Уйгарак [Вишневская: табл. VI]. Стилистическая аналогия изображения этих оленей также имеется на аржанском изваянии в Туве [Шер]. Техника использования золота с бирюзой прослеживает свое движение с востока на запад на примере кургана Аржан 1 ранних скифов в котором наблюдаются ее наиболее ранние образцы [Грязнов: рис. 11: 10]. Исмагилов также идентифицирует общность обряда Большого Гумаро­вского кургана с чиликтинскими курганами. Это каменная насыпь, широтная ориентация погребенных и положение костяка вытянутое на спине.

Исмагилов датирует V Чиликтинский курган ранних скифов второй полови­ной VIII в. до н.э. Соответственно Большой Гумаровский курган ранних скифов датируется немного более поздним периодом. Существенным фактором датировки этого кургана являются найденные в нем наконечники стрел. Всего в кургане было обнаружено 89 наконечников. Исмагилов определил, что 27 из них втульчатые с ассиметрично-ромбической головкой и коротко выступающей втулкой. Он идентифицировал эти наконечники с наконечниками стрел типа погребения Енджа в Болгарии, которые датируются исследователями не позднее начала VII в. до н.э. [Ильинская, Тереножкин: 19] Исмагулов отмечает, что наконечники данного типа также происходят из западного Казахстана (Уйгарак – курган 39, Тагискен – курган 32), восточного Казахстана (V Чиликтинский курган) и Южной Сибири (курган Аржан 1) [Исмагилов]. Далее он предупреждает об ошибочности сопоставления этих стрел со стрелами жаботинского типа, поскольку: во-первых у жаботинских наконечников втулка намного длиннее чем у гумаровских. Во-вторых 90% жаботинские наконечников имеют шипы, в то время как у гумаровских наконечников лишь 11% снабжены шипами, что само по себе является серьезным хронологическим индикатором, поскольку в доскифское время преобладают бесшипные наконечники [Исмагилов: 35]. Р. Б. Исмагулов выделил еще 22 гумаровских втульчатых наконечников стрел, с ромбической головкой и определил их аналогии в новочеркасской культуре (VIII—VII вв. до н.э.). Еще два наконечника выделенных Исмагиловым – ромбические. Наконечники этого типа часто встре­чаются в сочетаемости с вышеуказанными архаическими наконечниками типа Енджа, то есть они также относятся к периоду не позднее начала VII в. до н.э. Как следует из вышеприведенных данных в большом гумаровской кургане ранних скифов с одной стороны обнаруживаются наконечники стрел восточного про­исхождения типа Енджа идентичные с наконечниками Южной Сибири, восточного и западного Казахстана, а с другой стороны наконечники западного происхож­дения типа новочеркасских идентичные с наконечниками Северного Кавказа и Северного Причерноморья.

Таким образом по версии Исмагилова выстраивается следующая хронология продвижения скифской культуры с востока на запад: Аржан – Чиликта – Гумарово – Краснознаменск/Келермесс (Южная Сибирь – Северо-Восточный Казахстан – Прикаспийская низменность – Северный Кавказ). В последнее время исследова­тели более склоняются к тому, что скифская культура проникает в Южную Сибирь из Казахстана (Самашев З., устная беседа). Если взять за основу эту версию, то скифская культура зародившись в Казахстане сначала проникает в Южную Сибирь, а затем из Восточного и Центрального Казахстана в Прикаспийскую низменность и далее на Северный Кавказ и в Северное Причерноморье.

В соответствии с Рашид ад-Дином после форсирования Волги Огуз-хан переходит реку Волгу и двигается в направлении темной стороны света. Под темной стороной света здесь несомненно имеется в виду территория захода солнца, то есть запад. Как указывалось выше здесь речь идет о территории между Волгой и Доном. Здесь в регионе Северного Кавказа широко представлены скифские курганы – Келермесские, Краснознаменские, Ульские. Важно отметить, что в соответствии с Рашид ад-Дином Огуз-хан оставался здесь семнадцать лет и «обновил свое оружие». [Огузнаме: 35]. Действительно археологические материа­лы Северного Кавказа свидетельствуют о длительном периоде пребывания здесь скифов. Указание Рашид ад-Дина на то, что Огуз-хан «обновил свое оружие» совершенно четко объясняет наличие большого количества погребений со смешанным инвентарем – новочеркасским и раннескифским [Галанина: 110, 128, 130, 178, 180, 202, 204]. Таким образом погребения со смешанным инвентарем вышеуказанного типа, это погребения скифов перенявших многие формы оружия киммерийцев. Далее повествуется о вторжении огузов в «Страну мрака» [Огузнаме: 37]. Здесь речь идет о стране киммерийцев в Северном Причерноморье. Памятники ранних скифов относящиеся к VII в. до н.э. фиксируются на северных границах этого региона в лесостепной зоне [Скорый].

Далее скифы и огузы продвигаются на Южный Кавказ, в Азербайджан, посредством Дербентского прохода, по побережью Каспийского моря. Примеча­тельно, что наиболее ранние образцы скифских наконечников стрел, в Азербайд­жане были обнаружены несколько южнее на побережье Каспийского моря на Апшеронском полуострове в поселке Гюргян [Есаян, Погребова: 57]. Это архаические наконечники типа Енджа о которых говорилось выше в контексте Большого Гумаровского кургана.

В соответствии с информацией Рашид ад-Дина после этого в Азербайджане Огуз-хан «отправился на зимовку в сторону Аррана и Мугана [степи]. Он избрал для обитания (юрт) и местопребывания междуречье Куры и Аракса» [Огузнаме: 41]. Здесь следует отметить, что в контексте походов Огуз-хана Рашид ад-Дин трижды употребляет слово «юрт». Первые два раза он употребляет это слово описывая летовку и зимовку Огуза в Казахстане. В третий раз он употребляет это слово говоря о миграции Огуз-хана на Южный Кавказ в Азербайджан. Таким образом степи Арана и Мугана в Северном Азербайджане представляли особый интерес для Огуз-хана и были равнозначны по своему статусу землям на его родине в Казахстане. В соответствии с сообщением Рашид ад-Дина в Азербайд­жане Огуз-хан создал свое государство которое он назвалАзербайганом [Огузнаме: 41]. В этих степях памятники ранних скифов представлены Мингечаурскими курганами и Малым курганом в Мильской степи [Haszanov].

Дальнейшее продвижение скифов в Переднюю и Малую Азию фиксируется по таким памятникам, как например Зивие, Норшун-тепе и Кархемыш. В соответвии с Рашид ад-Дином после выхода из северного Азербайджана Огуз-хан направляется в Алатак в Турции (южнее озера Ван) на летовку. Несколько Юго-восточнее Алатака был найден скифский клад на холме Зивие [Sulimirski]. Из Алатака Огуз-хан идет походом на Диярбекир [Огузнаме: 42]. Северо-западнее Диярбекира было обнаружено скифское погребение Норшунтепе [Hauptmann]. Далее Огуз-хан идет походом на Антакию. Покорение правителя Антакии наиболее детально описывается в «Огуз-наме». Прямо на северо-востоке от Антакии на границе Турции и Сирии находится город Кархемыш в стенах которого были найдены сотни стрел скифского типа. Помимо этого в Кархемыше были найдены различные изделия и оружие скифского типа [Ильинская, Тереножкин: 42].

Таким образом нам удается проследить археологические подтверждения всего пути миграции скифов и огузов.

Идентификация эпохи скифов и Огуз-хана. А.Н.Бернштам фиксирует в «Огуз-наме» пять эпох исторического процесса: формирование патриархальных, классовых отношений, гуннская эпоха, тождество с Модэ (Метэ), тюркская эпоха VI—VIII вв. и печенего-половецкая эпоха IX—XII вв. [Бернштам: 42-43.] Бернш­там механически смешал события всей истории. С этим трудно согласиться, так как в таком случае имен исторических личностей было бы значительно больше. И вряд ли Рашид ад-Дин стал бы приписывать Огуз-хану деяния других тюркских правителей. Нельзя согласиться с Н. Я. Бичуриным и другими учеными, иденти­фици­рующими Огуз-хана с ханом Метэ [Бичурин: 225-226].

Абу-л-Гази говорит о времени проживания Огуз-хана с неуверенностью. Боясь назвать неправильную дату, он, используя слово «возможно», предполагает – «IV тысячи лет назад» [Кононов: 55-56]. Но более поздняя дата создания первой профессиональной кавалерии противоречит предположению Абу-л-Гази [Keegan: 177-181].

Некоторые исследователи пытаются отнести время ряда событий, изложенных в «Огуз-наме», к периоду Сельджукидов. Однако этому противоречит практически вся сюжетная линия «Огуз-наме». Не сходится география передвижения войск Сельджукидов и войск Огуз-хана. Сельджукиды шли на запад по южному побере­жью Каспия, а огузы — по северному. Огузы пошли на север из Централь­ной Азии, а Сельджукиды туда не пошли. Большинство сюжетов из «Огуз-наме» (происхождение от Ноя, небесные послания, 1000 лет жизни Огуз-хана, песого­ловые) никак не могли быть созданы в XI—XII вв. С нашей точки зрения, единственно, что можно предположить, это, что Рашид ад-Дин в отдельных случаях допускал осовременивание топонимических названий для лучшего представления геополитической ситуации древности.

Автор перевода «Огуз-наме» Р. М. Шукюрова пишет: «Главные события, изложенные в эпосе, происходили в промежутке между владычеством Огуз-хана и десятого хана Иналсыр Явкуя». Время это, берущее начало сVII в. до н. э., было весьма длительным и, согласно Рашид ад-Дину, жившему в начале XIV в., оно, начиная от Огуз-хана, длилось около двух тысяч лет. Такое временное простран­ство можно принять с учетом того, что Рашид ад-Дин прекрасно знал иудейские традиции, согласно которым он и относил историю древних тюрок кVII в. до н. э., когда началось проникновение среднеазиатских племен на запад» [Огузнаме: 14]. Какой главный вывод следует из этого ценного для истории тюрок суждения? Тюрки-огузы стали проникать в Переднюю Азию и Закавказье в VII в. до н. э. Это подтверждается иудейской исторической традицией, так считает Рашид ад-Дин, окончивший иудейскую духовную семинарию.

Исследование ассирийских источников позволяет датировать период мигра­ции царских скифов VII в. до н.э. Датировка Рашид ад-Дина также позволяет определить, период миграции древних огузов описанных в Огуз-наме VII в. до н.э.

Геродот называет этот народ skuthai (скуз/куз) [см.: Гасанов 2010], семитские источники – ашгуз, ишкуз, а Рашид ад-Дин – огузы. Во всех трех названиях этнонимов прослеживается один и тот же корень гуз/куз. Таким образом, сопоставительный анализ хронологии сюжетов лексико-фонетических, этимологи­ческих особенностей, поэтики легенд о происхождении и миграции «царских скифов» и огузов и их сопоставление с археологическими памятниками дает возможность полностью идентифицировать историю «царских скифов» с историей древних огузов.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

1. Alekseev A.Yu., Bokovenko N.A., Boltrik Yu., Chugunov K.A., Cook G., Dergachev V.A., Kovaliukh N., Possnert G., Van Der Plicht J., Scott E.M., Sementsov A., Skripkin V., Vasiliev S.,  Zaitseva G. Some problems in the study of the chronology of the Ancient Nomadic Cultures inEurasia(9th — 3rd centuries BC). // Geochronometria Vol. 21, 2002. pp. 143-150.
2. Haszanov, Zaur. Идентификация собственно скифских погребений в Археологии Азербайджана (на венгерском яз.). //  “Magyarország-Azerbajdzsán: a kultúrák párbeszéde”. V Nemzetközi tudományos konferencia, Kivonatok.Budapest, 2010. 49-50.
3. Hauptmann H. Neue Funde eurasischer Steppennomaden in Kleinasien. – Beiträge zur Altertumskunde Kleinasiens. Hrsg. R. M. Boehmer, H. Hauptmann. “Festschrift für K. Bittel”.Mainz. 1983. S. 251-270.
4. Homer. Odyssey. Translated by A.T. Murray. “HarvardUniversityPress”, 1995.
5. Keegan, J. A History of Warfare.New York, 1993, p. 177-181.
6. Rashid Al-din. The successors of Genghis Khan.New York, 1971.
7. Sulimirski T.: The background of the Ziwiye find and its significance in the development of Scythian art. In: Bulletin of theInstituteofArchaeology(London), no. 15, 1978, pp. 7-33.
8. Valerius Flakkus. Argonautica. Transl. by J. H. Mozley. “HarvardUniversityPress”, 1934.
9. Бернштам А. Н. Историческая правда в легенде об Огуз-кагане. — Советская этнография, 1935, № 6, с. 42-43.
10. Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. 1. Москва —Ленинград, 1950, с. 225-226.
11. Вишневская О. А. Культура сакских племен низовьев Сырдарьи в VII-V вв. до н. э. По материалам Уйгарака. Москва, 1973.
12. Галанина Л. К. Келермесские курганы. «Царские» погребения раннескифской эпохи. М., 1997.
13. Гасанов З. Г. Чтение этнонима «скиф». // Научные проблемы гуманитарных исследований. Пятигорск, 2010, вып. 1. с. 38-42.
14. Гасанов Заур. Царские скифы. “LibertyPublishing”,New York, 2002.
15. Геродот. История. Перевод Г. А. Стратановского. Ленинград, 1972.
16. Грязнов М. П. Аржан. Царский курган раннескифского времени. Ленинград, 1980.
17. Древнетюркский Словарь. Ленинград, 1969.
18. Есаян С. А., Погребова М. Н. Скифские памятники Закавказья. Москва, 1985.
19. Ильинская В. А., Тереножкин А.И.Скифия VII—IV вв. до н.э. Киев, 1983.
20. Исмагилов Р. Б. Погребение Большого Гумаровского кургана в Южном Приуралье и проблема происхождения скифской культуры // Археоло­гический сборник государственного Эрмитажа, 1988, вып. 29. c. 29-47.
21. Кононов А. Н. «Родословная Туркмен». Сочинение Абу-л-Гази, хана хивинского. (Исследования, тексты, пер.) М–Л., 1958, с. 55-56.
22. Радлов В. В. Опыт словаря тюркских наречий. Т.4. Санкт-Петербург, 1911.
23. Рашид ад-Дин. Огуз-наме. Баку, 1987.
24. Скорый С. А. Скифы в днепровской правобережной лесостепи. Киев, 2003.
25. Черников С. С. Загадка Золотого кургана. Где и когда зародилось «скифское искусство». Москва, 1965.
26. Шер Я. А. Петроглифы Средней и Центральной Азии. Москва, 1980. c. 243-249.

---

Zaur Həsən oğlu Həsənov – t.ü.f.d. AMEA A.A.Bakıxanov adına Tarix İnstitutunun böyük elmi işçisi

В данном случае традиция скифов напоминает традицию монголов, существующую с древних времен, по которой отцовские владения переходили по наследству под управление младшего сына. [См.: RashidAl—din, p. 17].