Моисей Хоренский: вымышленный идол и выкопанная «история» армян

4/25/2017   Армянский терроризм и фальсификации , тюрки

http://www.1news.az/  Аббас Исламов

Моисей Хоренский: вымышленный идол 

В Позднем Средневековье, изобретая национальный миф о происхождении хайского народа, «армянская традиция» непоправимо опорочила себя грехом кощунства.

Откровенный цинизм заключался в том, что замысел был основан на безнравственной идее подтасовать Библию для внедрения в нее этнического самоназвания «хай».

В «классическом» национальном сочинении «Патмутюн хайоц» («История хайев»), автором которого считается христианский священник по имени Мовсес Хоренаци (Мовсес из Хорена или Моисей Хоренский), выдуманный прародитель хайского народа Хайк оказался вставленным в библейское родословие Яфета.

Образ Мовсеса (причисленного армянской церковью к лику святых) был создан «традицией» для того, чтобы его словами поведать хайскому читателю о том, какими уловками и в каких именно местах должна быть препарирована Библия, ради внесения в Святое Писание чужеродного для нее элемента — хайского прародителя. Поскольку святотатство в отношении канонизированных текстов является первоисточником всей армянской историографии (факт совершенного «деяния» святого Мовсеса запротоколирован в Книге 1, гл. 4, 5, 6 «Истории хайев») «традиция» преподносит Хоренского не только как изобретателя «уникальной» методики сотворения мифа, но и как «отца-основателя» всей национальной историографии, трудившегося над «Историей хайев» в середине V века. Именно эта датировка и несет в себе то глубинное противоречие, которое разрушает национальную «традицию» от самых ее оснований.

Дело в том, что существование в V веке предполагаемого автора, называющего себя учеником и современником Месропа Маштоца (создателя армянского алфавита, умершего в начале V в.), опровергается информацией, как из других источников «традиции», так и обилием содержащихся в самом «Патмутюн» анахронизмов (т.е. ссылок на события, происходившие намного позже V века) и свидетельствующих о том, что ни в V, ни в VI, ни в VII, ни даже в VIII и IX веках не было никакого Моисея Хоренского, сочинявшего «Историю хайев».

Также как Геродот, находясь в V веке до н.э., не смог бы рассказать об открытии Америки, так и Хоренский, находясь в V веке, не мог упоминать события, происходившие значительно позже его смерти. Но замысел по созданию «древнейшей» истории и объявлению колоссального участка планеты Земля безраздельной собственностью этноса «хай», Великим Хайастаном («Мец Хайастан»), заключался не только в том, чтобы забросить в V век сочинение, составленное в более поздние времена.

Стержнем замысла была именно идея о силовом внедрении выдуманного Хайка прямо в сердце Святого Писания, в родословие сыновей Ноя, преподнося фальсификацию, как «древний» хайский миф, поведанный словами христианского священника Мовсеса из Хорена.

Интенсивное зомбирование поколений хайев идеологией «Великого Хайастана», расовой исключительности и превосходства над окружающими народами, первоистоком которой является сочинение Моисея Хоренского, и есть та самая исходная, идеологическая первопричина массовых убийств коренного мусульманского населения Анатолии, Закавказья и Средней Азии, совершенных хайскими националистами — первых геноцидов ХХ столетия.            

Помимо святотатства, совершенного во время перекройки Библии ради создания национального мифа, «армянская традиция» породила настолько парадоксальную картину вокруг возникновения «Патмутюн хайотц» и самого образа Хоренского, что исследователи вот уже более ста лет задаются вопросом — «А был ли мальчик?»

Подлинным бедствием для «традиции» является тот бесспорный факт, что в природе не существует даже крошечного фрагмента рукописи Моисея Хоренского. При этом факт отсутствия также отличается характерным для «традиции» неповторимым своеобразием.

Например, предположим,  что в ХI веке была издана некая книга, в основе которой могли быть утерянные рукописи Х века — что ж, в это еще можно поверить, ведь книга-то появилась всего лишь век спустя… Но в случае с «Патмутюн хайоц» (на которой построена национальная историография хайев), произошло нечто фантастическое — спустя 12 веков (1200 лет!) со времени заявленного V века, при полном отсутствии даже фрагментов рукописи предполагаемого автора, в 1695 году, в городе Амстердам появилась книга «История хайев», состоящая из трех частей!

Возможно, читателю приходилось слышать, будто рукописи Хоренского хранятся в каких-то музеях или архивах — это ложь. Их нет. Есть несколько рукописей других хайских авторов из этой же «традиции», якобы приводящих фрагменты из сочинения Хоренского — но «древнейшая» из них относится к XIV (!) веку. То есть некто, спустя 9 веков (900 лет!) отсутствия каких-либо рукописей «Патмутюн», внезапно приводит некий фрагмент в своем рукописном труде с заверениями «традиции», что это выдержка из «истории» Хоренского. 

Можно ли в это поверить? Вообразите такую картину — сегодня, в наши дни, появляется некий автор, который в своем сочинении начинает внезапно приводить какие-то тексты, уверяя, что это отрывки из рукописей самого Чингисхана (жившего также около 900 лет назад) — при том, что даже фрагменты подобных рукописей нигде до этого не встречались. Но если в качестве доказательства автор станет произносить самые страшные клятвы — все равно никто не поверит в подобный подлог.

Такова неоднозначная фигура «Мовсеса из Хорена», скорее псевдонима, созданного в XVII—XVIII веках, но представленного «армянской традицией» в образе престарелого христианского священника, взявшего на себя тяжелый грех святотатства и преднамеренно исказившего Библию с целью привязать сочиняемую «историю хайев» к потомкам Яфета. Но при всей очевидности кощунства, выставленного на страницах «классического» сочинения — оно продолжает оставаться краеугольным камнем и предметом беспредельной гордости армянской национальной историографии.

А псевдоним, изобретенный для осуществления замысла по созданию мифа о несказанной «древности» хайев, был со временем превращен в идола исторической школы, ставшего неотъемлемой частью мировосприятия и самосознания целого народа. Как говорится, призрак вселился в памятник. 

Но это далеко не все причуды «традиции», о которых хотелось бы поделиться с читателями. Страницы «классических» армянских источников буквально кишат «перлами» абсурда и нелепостей… Мы еще вернемся к этой теме.

Как Моисей Хоренский выкопал «историю» армян

Читатели, возможно, наслышаны о своеобразии «армянской традиции», утверждения которой отличаются присущими только ей причудами.

Но далеко не всем известны детали подлинного содержания этих странностей. В качестве примера можно рассмотреть выдающийся образец неподражаемой самобытности «традиции» – повесть о том, из каких мест и при каких невероятных обстоятельствах появились сведения о сказочном прародителе хайев.

Читатель вправе предположить, что обнаружение сведений о Хайке также должно быть окружено каким-то неповторимым своеобразием – и будет прав. Так оно и есть на самом деле. Хотите верьте, хотите нет, но «армянская традиция» утверждает, что «история хайев» была… выкопана!

Авторство небылицы принадлежит все тому же Моисею Хоренскому, идолу армянской исторической школы. В главе 8-й, книги 1-й «Истории хайев» (которую «традиция» назвала «Родословие великого Хайастана»), подготавливая сцену для трюка с обнаружением вожделенных «сведений», Хоренский решил увязать свой вымысел с именем Митридата I, правителя Парфии c 165 по 132 г. до н.э., (назвав его «Аршак Великий») – и с первой же строки проявил позорное невежество… Во-первых, потому, что выдал ложную информацию, будто бы парфянский царь Митридат I (Арсак V) убил греческого правителя Антиоха VII Сидета в городе Ниневии, а во-вторых потому, что изобрел какого-то Валаршака, предъявив его в качестве брата царя Митридата I.

Правитель Парфии Митридат I, продолжатель великой скифской династии Арсакидов, происходившей из региона современной Туркмении, по монархической традиции носил наследственное имя/титул Арсак (в память о своем предке, скифском вожде Арсаке I, основателе государства и династии) и потому именовался Арсаком V.  Он был братом Фраата I (Арсака IV), который правил парфянским государством до него и в 165 году до н.э. передал царский престол Митридату I. Никаких других братьев у Митридата не было.  

А что касается греческого царя Антиоха VII Сидета, то он погиб в сражении с парфянами в 132 году до н.э. к востоку от древнего Экбатана (совр. город Хамадан в Иране). По официальной версии он был убит в бою предводителем парфян Фраатом II (сыном Митридата I). Но в греческих источниках сохранилось также предание о том, что, не желая сдаваться в плен, Антиох направил своего коня в пропасть. Скифы, уважающие воинскую доблесть, вернули его труп грекам в серебряном гробу.

Хоренский же, которого «традиция» в присущей ей манере называет «величайшим историком» и даже «армянским Геродотом», преподносит не просто ошибочную, но абсолютно извращенную информацию. Называя Митридата I (Арсака V) «Аршаком Великим», фальсификатор сообщает, что тот, «отложившись от македонян воцарился над всем Востоком и Ассирией и, убив в Ниневии царя Антиоха, подчинил своей власти всю вселенную. Брата своего Валаршака он ставит царем в Армении, сочтя это благоприятным для сохранения незыб­лемости своего царствования. Столицей ему он назначает Мцбин и включает в пределы его (государства), часть западной Сирии, Палестину, Азию, все Средиземье и Теталию, начиная от Понтийского моря до того места, где Кавказ оканчивается у За­падного моря, а также Атрпатакан».

Абсурдность этих строк заключается не только во лжи, в которой сочинитель беспардонно навязывает правителю Парфии некоего «брата» по имени Валаршак, но и в том, что перечисленные названия стран и земель, которые Митридат I во II веке до н.э., якобы, передает во владение вымышленному «брату», означают всю территорию Малой Азии, территории Кавказа и современного Ирана вместе взятые! Впечатленные галлюцинациями сочинителей некоторые художники даже попытались проиллюстрировать эти фантазии в своих зарисовках.

Вот с какой целью мошенники, «творившие» под псевдонимом «Моисей Хоренский», изобрели Валаршака, прикрепив его к имени Митридата I, правителя Парфии! Ведь в национальном тексте не используется название «Армения» – только «Хайастан», как страна одних только хайев. А поскольку и парфянин Митридат и вымышленный Валаршак представлены в сочинении хайами, то по замыслу «отцов-основателей» национальной «истории», читатели хайских общин (для которых лепилась эта выдумка) должны были испытывать потрясение от того, что, оказывается, «страна хайев» занимала колоссальную площадь на поверхности земного шара. Под этим гипнозом их держат по настоящее время…

Но хитрость фальсификации не ограничивалась простым вымыслом Валаршака. Он был лишь частью задумки, главной целью которой было сотворение легенды о том, как были обнаружены потаённые сведения о Хайке. «Брат» Митридата был изобретен, чтобы сыграть в «традиции» роль зачинщика событий, которые, якобы, привели к тому, что из руин Ниневии, древней столицы Ассирии, сожженной и разрушенной до основания еще в VII веке до н.э., была вырыта целой и невредимой некая книга (!), содержащая информацию о «древней истории» хайев.

Немало национальных художников, вдохновленных «традицией», заменившей историческую науку в мировоззрении целого народа, пытались изобразить эти вымышленные персонажи. Причем, перенося призраки на холст, их для пущей помпезности, как правило, стремились изображать в стиле классических средневековых портретов. Но и здесь не обошлось без неизменных и неизбежных для «традиции» ляпсусов.  Взять хотя бы этот портрет Валаршака…

Выдуманный персонаж «истории хайев» изображен в сафьяновых сапожках оттоманских времен, в греческом хитоне времен Гомера, римских доспехах начала новой эры, в мантии европейских королей позднего средневековья и характерной имперской короне Австро-Венгрии! Паранойя надуманной «великомании», прочно поселившаяся в сознании хайев, сыграла злую шутку – сам того не ведая художник засвидетельствовал своим «произведением», что вымышленный Валаршак невозможен точно также, как невозможно сведение всех этих деталей потешного костюма в одном портрете. Подобное облачение скорее подошло бы для карнавала ряженых…

А в книге Хоренского фантазия сочинителей рисует такую картину – Валаршак, несуществующий «брат» Митридата, по одному его слову став правителем громадного региона планеты, сразу же погружается в раздумья о том, «кто именно и какие мужи владели Хайастаном до него; до­блестным ли или бездарным принадлежало в прошлом место, ко­торое он будет занимать». Эти «глубокомысленные» рассуждения и есть то основное назначение образа Валаршака, который был необходим «традиции», для изобретения собственных «истоков». (Т.е. в отличии от всех остальных историков, только «величайший историк» Хоренский не имел представления о том, что до парфян регион был частью империи Македонского и управлялся греками, а до этого находился в империи Агаманидов и веками управлялся персами). Еще раз назвав в национальном тексте всю Малую Азию со всем Кавказом и Ближним Востоком «страной хайев», автор выводит на сцену ключевую выдумку сочинения – «любознательного сирийца» по имени Мар Абас Катина, «мужа острого ума и знатока халдейской и греческой грамот».  

Вымышленный Валаршак отсылает выдуманного Мар Абаса (вымысел отсылает выдумку – это классика «традиции») к своему «брату» Митридату, чтобы тот отворил ему двери в сожженные архивы Ниневии, вот уже 5 веков как погребенные под руинами уничтоженной столицы Ассирии! При этом «армянская традиция» убеждена, что и сам «властелин вселенной», правитель парфянской империи царь-царей Митридат I, также обитал где-то в руинах Ниневии, коли уж держал несуществующие ключи от несуществующих дверей сгоревшего архива, ожидая прибытие фантома «любознательного сирийца»…

Раскапывая руины, скрытые под толщей земли, «муж острого ума» Мар Абас с точностью миноискателя добирается до искомой книги. И какой книги! На греческом языке, да со штампом ассирийской библиотеки, гласящей, что «эта книга была переведена по приказу Александра (Македонского – АИ) с хал­дейского языка на греческий и содержит подлинную историю древ­них и предков».

Невежи, сочинявшие эту байку, не отдавали себе отчета в том, что выдуманная книга, написанная на греческом языке по приказу Александра Македонского в конце IV века до Рождества Христова, никак не могла оказаться под руинами города, уничтоженного 250 лет до рождения самого Александра. И это еще один из тяжелейших абсурдов, переполняющих «армянскую традицию».

Но состоящая из подобных измышлений «традиция» упрямо настаивает, что именно из этой невозможной книги призрак сирийца «извлекает достоверную исто­рию одного лишь хайского народа и доставляет ее царю Валаршаку в Мцбин на греческом и сирийском языках». Т.е. выдуманный Мар Абас успевает по пути еще и перевести несуществующую греческую книгу на сирийский язык, прежде чем представить её несуществующим очам несуществующего Валаршака. В этой-то «истории», якобы, и обнаруживается сокровенная повесть о Хайке. Цель подлога достигнута. Миф зародился.

И уже со следующей строки сочинители «Истории хайев», устами христианского священника Моисея Хоренского незамедлительно приступают к описанию того, как следует перекроить Библию, чтобы внедрить в нее свое этническое начало.  

Вот так, на материале подтасовок и грубейших искажений, сотканных «армянской традицией», произошло зачатие национальной историографии хайев. Сегодня этот раздутый и разросшийся миф преподают, как хрестоматийную догму в школах и институтах Хайастана, заковывая поколения хайев в цепи расизма, этнической нетерпимости и надуманной идеологии «превосходства» над окружающими народами.

Аббас Исламов