Истинные причины развала СССР. Предательство через армяно-азербайджанский конфликт

2/09/2012   Азербайджан , Армения , Карабах , Монте Мелконян , Сумгаит 1988

Истинные причины развала СССР

zaxodi-v-internet.ru

Главы:

• Протесты на Красной площади. Идея «народных фронтов»
• Эстония, Латвия, Литва
• Украина и Молдавия
• Казахстан, Таджикистан, Киргизия, Узбекистан
• Грузия, Армения, Азербайджан
• «Парад суверенитетов». Когда был фактически развален СССР
• Кто был автором идеи суверенитета. «Финляндизация» от КГБ
• Почему против сепаратистов не применяли силу
• Республики становятся суверенными государствами. Часть 1
• Зачем демократы пугали Горбачёва тюрьмой
• Республики становятся суверенными государствами. Часть 2

Глава, посвященная армяно-азербайджанскому конфликту

Первым очагом национализма стала Нагорно-Карабахская автономная область, входившая в состав Азербайджана, но населённая в основном армянами (75,9%).

Сама по себе возможность Карабахского конфликта была заложена тупиковой большевистской моделью разделения государства на части по национальному признаку. Если бы, как в Российской империи, сохранилась Елизаветпольская губерния, охватывавшая частично территорию современных Восточной Армении и Западного Азербайджана (включая Нагорный Карабах), населённая примерно пополам армянами и азербайджанцами (которых тогда называли "закавказскими татарами"), и управляемая русским губернатором, никакого Карабахского конфликта никогда бы не произошло.

Нагорно-Карабахская автономная область (НКАО) в составе Азербайджанской ССР была создана в 1923 году, а начиная с 1945 года, армяне стали бороться за передачу НКАО в состав Армянской ССР. Если бы не было идиотского большевистского деления на искусственно изобретённые республики и автономии - и не было бы самого предмета спора.

В 1945, 1965, 1967 и 1977 годах в НКАО собирались подписи под письмами в ЦК КПСС с просьбой о передаче области в состав Армении, причём в 1965 году было собрано 45 тыс. подписей - при населении НКАО в целом около 140 тыс. человек.

Инициативы о передаче Нагорного Карабаха Армении были не только задумкой карабахских армян - они поддерживались руководством Армянской ССР.

30 сентября 1966 года Первый секретарь ЦК КП Армении Антон Ервандович Кочинян и Председатель Совета Министров Армянской ССР Бадал Амаякович Мурадян направили в адрес ЦК КПСС, Совета Министров СССР и лично Леонида Ильича Брежнева совместное обращение, в котором говорилось: "Передача Нагорного Карабаха Армении устранит ненормальность создавшегося положения: всегда малочисленный армянский народ в условиях Советского Союза имеет две государственности - одну союзную Армянскую республику и одну прилежащую к ней же автономную национальную область, но в составе другой союзной республики". Руководство СССР на эти требования не соглашалось.

То, что происходило при Сталине и Брежневе, продолжилось и при Андропове с Горбачёвым. Очередные коллективные письма с просьбой о присоединении Нагорного Карабаха к Армении направлялись в ЦК КПСС в 1983 и в 1986 годах, а вместе с индивидуальными обращениями в ЦК КПСС в 1985-1988 годах поступило более 500 писем по карабахской проблеме.

И, как обычно, действия карабахских армян в 1980-е годы поддерживалось руководством Армянской ССР в лице Первого секретаря ЦК Компартии Армении Карена Серобовича Демирчяна. Только на этот раз вместе с партийным руководством Армении были задействованы многие высокопоставленные армяне в советской элите, кроме того, руку приложил ещё и КГБ.

Процитируем фрагмент из книги британского специалиста по истории Кавказа Тома де Ваала "Чёрный сад" (именно так переводится с азербайджанского "Карабах"):

В послевоенные годы многие армяне - уроженцы Карабаха осели в Москве, Ереване и Ташкенте, и теперь взаимные связи позволили создать широкую неформальную сеть, позволявшую координировать совместные действия по всему Советскому Союзу. Центром этой сети был Игорь Мурадян, выходец из семьи карабахских армян. Мурадяну тогда было всего тридцать лет. Он вырос в Баку, а во второй половине восьмидесятых работал в столице Армении, Ереване...
Мурадян работал экономистом в Госплане Армении - государственном комитете планирования - и имел хорошие отношения людьми из партийных кругов. Он рано усвоил важный урок: если петицию правильно оформить и подать с должным подтверждением лояльности советской системе, то можно будет убедить многих влиятельных армян в Союзе ее поддержать. Направляя в 1983 году петицию о Нагорном Карабахе генеральному секретарю ЦК КПСС Юрию Андропову, он заручился подписями "ветеранов партии, людей, которые были лично знакомы с Лениным, Сталиным и Берией. На их руках было много крови", - рассказывал Мурадян.
... Связи Мурадяна в высоких кругах породили слухи, что он работал на КГБ. Он, разумеется, это отрицает, хотя и признает, что в числе его знакомых был глава армянского КГБ Юзбашян...
В феврале 1986 года Мурадян повез в Москву проект письма и уговорил девятерых армян, уважаемых членов ЦК партии и видных ученых, подписать его. Наиболее весомой стала подпись академика Абела Аганбегяна, советника Горбачева... Мурадян вспоминал, что "когда [Аганбегян] пришел в тот дом, где подписал письмо, он даже не знал, куда идет, и почему его туда везут. Перед тем, как поставить свою подпись, он провел там часа четыре. И за эти четыре часа выпил около двух литров водки".
Работа Мурадяна с партийными фигурами была лишь частью, можно сказать, верхушкой айсберга его деятельности. Параллельно он вел другую, фактически подрывную работу. Он вступил в контакт с членами запрещенной радикально-националистической партии "Дашнакцутюн" (известных как дашнаки) через их зарубежные и подпольные ереванские ячейки. Он даже начал добывать оружие.
По словам Мурадяна, летом 1986 года карабахцы с помощью дашнаков получили первую партию легкого стрелкового оружия из-за рубежа. Впоследствии поставки оружия стали осуществляться регулярно, причем "почему-то было много оружия чешского производства". Это оружие шло главным образом в Нагорный Карабах. "Все организации в Карабахе были вооружены. Все местные комсомольцы имели личное оружие". Это удивительное признание свидетельствует, что по крайней мере один армянский активист был уверен, что спор между двумя республиками мог перерасти в вооруженный конфликт.

Итак, самые важные моменты в этой истории.

Организацией работы по отделению Нагорного Карабаха от Азербайджана занимался сотрудник Госплана Армении - главного органа по руководству армянской экономикой. На примере Госстроя СССР уже показывалось, как в таких органах числились молодые сотрудники экономической контрразведки КГБ, находившиеся в действующем резерве, и выполнявшие "очень интересные специальные поручения". Поэтому слухи про Игоря Маратовича Мурадяна, "что он работал на КГБ", появились не на пустом месте.

На то, что Мурадян в Госплане реально не столько работал, сколько числился, указывает и то обстоятельство, что он имел массу свободного времени, чтобы ездить по стране и за границу (установил связь с заграничными ячейками "Дашнакцутюн"), собирать подписи, устанавливать контакты с подпольными организациями, доставать оружие. Если бы обычный сотрудник Госплана неделями не появлялся на работе и ездил бы неизвестно куда и неизвестно зачем, его бы давно уволили. (Кстати, про дашнаков Мурадян сказал скорее всего в качестве отвлекающего манёвра, в реальности просматривается другая армянская организация, о которой немного позже).

Кроме того, Мурадяна принимали такого уровня "шишки", вплоть до работников ЦК КПСС, что обычный 30-летний молодой человек просто не смог бы попасть к ним даже на порог, не говоря уже о том, чтобы выпивать с советником Горбачёва академиком Аганбегяном. В кавказском обществе возрастная иерархия более чётко выражена, чем в славянском. А вот если этот молодой человек представлял не себя лично, а КГБ - это уже совсем другой разговор.

Поэтому Игорь Мурадян совсем не случайно "признает, что в числе его знакомых был глава армянского КГБ Юзбашян". У Вас лично много знакомых генералов КГБ, которые старше Вас по возрасту на 33 года (именно такова была разница в возрасте между Мурадяном и Юзбашяном, соответственно 1957 г.р. и 1924 г.р.)? В данном случае это знакомство скорее всего носило служебный характер - Мурадян выполнял специальные поручения Юзбашяна, и все московские "шишки" принимали его именно как представителя главы армянского КГБ.

Так вот, председатель КГБ Армянской ССР, генерал-лейтенант государственной безопасности Мариус Арамович Юзбашян (в некоторых источниках ошибочно указывается как Юзбашьян) в 1972-1978 годах занимал должность заместителя начальника Первого Главного управления (ПГУ) КГБ СССР (внешняя разведка).

С 1971 года первым заместителем начальника, а с 1974 года - начальником ПГУ являлся Владимир Александрович Крючков. Карьерный рост Юзбашяна начался именно после того, как в ПГУ пришёл Крючков, а до этого Юзбашян 12 лет провёл в ГДР в 3-м отделе представительства КГБ.

Только поддержкой на уровне руководства КГБ СССР можно объяснить, каким образом Мурадяну удавалось регулярно переправлять через границу оружие. Как принято было говорить в СССР, "граница на замке". И это была не пустая фраза. Никаких фактов регулярной поставки оружия из заграницы до случая с оружием для карабахских армян в СССР не отмечалось. Если же Крючков договорился с пограничниками, чтобы они закрыли глаза и ничего не замечали - это всё объясняет. Погранвойска КГБ СССР местным органам КГБ не подчинялись, поэтому договорённость между пограничниками и непосредственно Юзбашяном маловероятна.

Кроме того, среди этого оружия "было много оружия чешского производства". А Чехословакия - страна социалистическая. И никаких армянских националистов-"дашнаков", от которых Мурадяном было получено такое оружие летом 1986 года, в Чехословакии не было. Каким образом националистам досталось чешское оружие, объяснить довольно сложно, а вот если в этом помогали спецслужбы - тогда становится понятным. Экспорт оружия из социалистических стран строго контролировался, и никаких прямых поставок в обход спецслужб разным националистическим организациям быть не могло.

А странные симпатии к армянским националистам у некоторых деятелей КГБ, и даже у руководства Советской Армении, отмечались ещё во второй половине 1970-х годов.

В течение одного дня, 8 января 1977 года, армянские националисты во главе со Степаном Затикяном совершили серию террористических актов в Москве - взрывы в вагоне метро между станциями "Измайловская" и "Первомайская"; в продовольственном магазине № 15 по ул. Дзержинского; около продовольственного магазина № 5 по ул. 25 Октября. В результате этой серии терактов было убито 7 человек и 37 ранено. В конце октября 1977 года террористы были установлены, и их глава Степан Затикян задержан в Армении приехавшими из Москвы сотрудниками КГБ СССР. И это вызвало противодействие со стороны Первого секретаря ЦК Компартии Армении Карена Демирчяна!

Руководивший операцией по обнаружению и задержанию террористов генерал-майор Удилов Вадим Николаевич в своей книге "Записки контрразведчика. (Взгляд изнутри)" вспоминает:

Соответствующее оформление протокола свидетельницы шло к концу, когда в КГБ Армянской ССР позвонили из ЦК партии. Звонил первый секретарь и в адрес оперативно-следственной группы, прибывшей из Москвы, тоном, не терпящим возражений, высказал:
- На каком основании они, москвичи, проводят в Армении облавы, задержания людей?
Кто им дал право нервировать честных людей и тем самым срывать подготовку к празднику шестидесятилетия Великой Октябрьской социалистической революции? Сейчас делегация Армении вылетает в Москву на торжественное заседание, и там я выскажу свое неудовольствие поведением московских чекистов в Ереване. А пока требую все следственные мероприятия прекратить, задержанных отпустить под подписку. Когда мы вернемся из Москвы, рассмотрим действия москвичей конкретно...
... В разговоре с одним из работников КГБ Армении я сказал, что мы, безусловно, выполним указания первого секретаря ЦК Компартии Армении и задержанные лица немедленно будут отпущены, но только после обыска на их квартирах.
... грозный звонок из Москвы последовал раньше, чем я ожидал. Звонил заместитель председателя КГБ СССР, генерал армии С.К. Цвигун. Звонил, как он сам сказал, из Кремлевского Дворца съездов. Значит, по поводу жалобы Демирчяна. Посыпалась целая серия незаслуженных упреков в моем своеволии, строптивости, неумении прислушиваться к указаниям партийного и административного руководства...

И только после того, как В.Н. Удилов доложил Цвигуну о неопровержимых доказательствах в отношении Затикяна, было разрешено продолжить оперативно-следственные действия.

20 января 1979 года Затикян и ещё двое террористов были осуждены Верховным Судом СССР к смертной казни. Однако, даже несмотря на это, как пишет в своей книге "КГБ и власть" Филипп Денисович Бобков (на тот момент - начальник 5-го Управления КГБ СССР):

…Армянское руководство сделало всё, чтобы скрыть от населения республики это кровавое преступление. По указанию первого секретаря ЦК компартии Армении Демирчяна ни одна газета, выходившая на армянском языке, не опубликовала сообщения о террористическом акте. Документальный фильм о процессе над Затикяном и его сообщниками, снятый во время заседаний Верховного суда, запретили показывать даже партийному активу Армении, его демонстрировали лишь в узком кругу высшего руководства. На экраны фильм так и не вышел, хотя мог принести немалую пользу и помочь в воспитательной работе. Руководство республики мотивировало запрет нежеланием компрометировать армянский народ в глазах русских…

Ну а какая связь между армянскими националистами и некоторыми деятелями в КГБ ?

В феврале 1978 года, пока шло следствие по делу армянских террористов, заместитель начальника ПГУ КГБ СССР М.А. Юзбашян был неожиданно назначен председателем КГБ Армянской ССР. Зачем это было нужно? Возможно, ответ подскажет следующий отрывок из книги Филиппа Бобкова "КГБ и власть":

…мне стало известно об этом странном поведении председателя КГБ Армении Юзбашьяна. Он тщательно скрывал от руководства КГБ СССР информацию о действиях в республике представителей международной армянской террористической организации — Армянская секретная армия освобождения Армении «АСАЛА», созданной взамен «Дашнакцутюн». Именно этой организации принадлежит разработка взрывов в Московском метро…

Зачем же Юзбашяну потребовалось прикрывать представителей националистической организации, причастной к организации терактов в Москве? Возможно, это было связано с его предыдущей работой в разведке. Связь выглядит следующим образом:

Армянская секретная армия освобождения Армении «АСАЛА» была создана в 1975 году в Бейруте (столице Ливана) ливанским армянином Акопом Акопяном, который принимал участие в деятельности базировавшихся в Ливане палестинских вооружённых организаций в начале 1970-х годов, был членом Народного фронта освобождения Палестины (НФОП).

Помимо арабов-палестинцев, в деятельности НФОП участвовали и лица других национальностей - японцы, немцы, армяне, и даже венесуэльцы - например, всемирно знаменитый террорист Ильич Рамирес Санчес по прозвищу "Карлос Шакал".

В рассекреченной записке председателя КГБ СССР Ю.В. Андропова в адрес ЦК КПСС от 10 января 1975 года № 55-А/08 сказано:

С санкции ЦК КПСС № П 147/42 от 14 августа 1974 года в сентябре с.г. в Москву нелегально приезжал Вадиа Хаддад руководитель службы внешних операций Народного фронта освобождения Палестины.
В Москве с Хаддадом обсуждались вопросы строжайшего конспиративного сотрудничества с советской разведкой…

Именно после возвращения из Москвы в Бейрут В. Хаддада, обсуждавшего "вопросы строжайшего конспиративного сотрудничества с советской разведкой", член НФОП А. Акопян создал Армянскую секретную армию освобождения Армении «АСАЛА».

Начальником разведки - ПГУ КГБ - в то время был Владимир Александрович Крючков, а его заместителем - Мариус Арамович Юзбашян. Филиппу Денисовичу Бобкову в 1970-е годы знать о контактах между ПГУ КГБ и зарубежными террористами-националистами не полагалось по должности, поэтому его и удивило сокрытие Юзбашяном информации о деятельности в Армении представителей связанной с НФОП националистической группировки «АСАЛА».

Для каких целей разведки понадобилось создавать эту организацию, сказать сейчас сложно, но именно в 1975 году палестинцы устроили в Ливане гражданскую войну, и, вероятнее всего, «АСАЛА» понадобилась для совместных с ними действий, а армянские террористы - в качестве "пушечного мяса" на Ближнем Востоке.

Ещё раз процитирую книгу С. Кугушева и М. Калашникова "Третий проект": "Ливан ... в значительной степени благодаря нам оказался погружен в жесточайшую гражданскую войну 1975-1985 годов, которая кончилась почти полным разрушением финансовой, экономической, а затем и хозяйственной инфраструктуры этой страны". Растили террористов для работы за границей, а они организовали теракты в Москве. Почти такая же история вышла в 1990-е годы с агентом ГРУ Шамилем Басаевым.

Надо было предотвращать возможность засветки конспиративных связей между армянскими терористами-националистами и ПГУ КГБ, которые могли вскрыть чересчур усердные следователи, занимавшиеся расследованием теракта, именно поэтому Юзбашяна скорее всего и командировали на историческую Родину. А затем появились и другие задачи, в том числе и связанные с Нагорным Карабахом. А контакты с зарубежными националистами в этом деле очень пригодились.

Оружие из Ливана и даже боевики из Ливана засветились впоследствии на "горячей" стадии Карабахского конфликта.

В 1990-1993 годах одним из главных лидеров армянских вооружённых формирований в Нагорном Карабахе был Монте Мелконян, уроженец США, эмигрировавший в 1978 году в Ливан, и вступивший в созданную членом Народного фронта освобождения Палестины Акопом Акопяном организацию "АСАЛА", чьих представителей в Армении прикрывал Мариус Юзбашян.

В 1982 году Израиль провёл "зачистку" Южного Ливана, в результате чего были разгромлены основные силы Организации освобождения Палестины (ООП), Народного фронта освобождения Палестины (НФОП) и союзника НФОП - Армянской секретной армии освобождения Армении "АСАЛА".

Боевики "АСАЛА" частично переместились на север Ливана, частично - в Сирию, а позиции Акопа Акопяна ослабли, что привело к расколу организации. В 1983 году в результате раскола "АСАЛА" была создана организация "АСАЛА-РМ", и её возглавил Монте Мелконян. В 1985 году его арестовали за совершение теракта во Франции, в 1989 году он был освобождён, а в 1990 году прибыл в Нагорный Карабах.

Во французской еженедельной газете "Le Journal du Dimanche" 21 января 1990 года была опубликована статья Клод-Мари Вадро (Claude-Marie Vadrot) под названием "Жалкий призыв Горбачёва" (Pathetique appel de Gorbatchev), в которой сообщается:

В Ереване, как стало обычным за последние недели, вчера около 4 утра приземлился самолёт из Ливана с военным снаряжением, миномётами и автоматами.
Разгрузка произошла ночью под охраной армянских таможенников. Уже в течение нескольких дней на таможне и в аэропорту нет никого из русских.
Эти поставки оружия, похоже, началась в сентябре. После того, как партизаны усилились в Нагорном Карабахе, в Ереване и в деревнях, которые лежат между столицей и границей Азербайджана, мы встречали всё больше и больше вооружённых людей…
Во главе этих групп также всё больше и больше армян из Бейрута и Дамаска. Некоторые из этих людей очень близки к террористическим кругам... Сотни ливанских армян - специалистов по ведению уличных боёв, приезжают без виз. Некоторые из них до сих пор в городе, но большинство из них уже в приграничных районах, ближайших к Горису, а также на подступах к Ханлару.

В Армению приезжали боевики "из Бейрута и Дамаска". А Дамаск - это столица Сирии, ближайшего союзника СССР на Ближнем Востоке. Вряд ли сирийцы решились бы нам гадить по собственной инициативе. Более вероятно, что их попросили об этом соответствующие советские структуры.

А положение Горбачёва было жалким уже в январе 1990 года. В ту пору власть в Армении принадлежала пока ещё Коммунистической партии Армении, но союзный Центр уже Армению не контролировал, о чём свидетельствуют совершенно открытые поставки ливанского оружия и открытый приезд ливанских и сирийских боевиков без всяких виз. Это только формально СССР развалился в декабре 1991-го, а реальный развал произошёл гораздо раньше, о чём будет подробнее сказано в следующей главе.

Ну а собственно, откуда в Ливане взялось оружие, которое затем попало в Армению?

Как уже говорилось, армянская террористическая организация "АСАЛА" была создана в Ливане членом Народного фронта освобождения Палестины Акопом Акопяном сразу же после поездки руководителя службы внешних операций Народного фронта освобождения Палестины Вадиа Хаддада в Москву, где с ним "обсуждались вопросы строжайшего конспиративного сотрудничества с советской разведкой".

Из рассекреченной докладной записки председателя КГБ СССР Ю.В. Андропова № 1218-А/08 от 16 мая 1975 года, на имя Л.И. Брежнева, следует, что "В соответствии с решением ЦК КПСС Комитетом государственной безопасности 14 мая 1975 года передана доверенному лицу разведки КГБ В. ХАДДАДУ - руководителю службы внешних операций Народного фронта освобождения Палестины партия иностранного оружия и боеприпасов к нему… Из иностранцев только ХАДДАДУ известно, что оружие передано нами". Документы по сотрудничеству НФОП и КГБ после 1975 года пока остаются засекреченными.

После того, как "знакомый Юзбашяна" Игорь Мурадян обеспечил карабахских армян заграничным оружием, летом 1987 года начался новый сбор подписей, и в августе 1987 года в ЦК КПСС поступила новая петиция из НКАО с просьбой о передаче её в состав Армении, но теперь было собрано уже 75 тыс. подписей - при населении Нагорного Карабаха около 160 тыс. человек.

Горбачёв на это прошение никак не отреагировал.

21 октября 1987 года ушёл в отставку член Политбюро ЦК КПСС, первый заместитель председателя Совета Министров СССР, генерал-майор КГБ, азербайджанец по национальности Гейдар Алиевич Алиев. Связана ли его отставка с Карабахским конфликтом?

Севиль Алиева, дочь Г.А. Алиева, в интервью газете "Известия" (от 12 октября 2007 года) рассказала, что у её отца с Горбачёвым был конфликт ещё со времени избрания Горбачёва Генеральным секретарём ЦК КПСС, т.е. с марта 1985 года - якобы западная пресса писала об Алиеве как о возможном преемнике Черненко, и якобы из-за этих публикаций Горбачёв почувствовал к Алиеву зависть.

Никаких следов подобных публикаций в западной прессе найти не удалось. Скорее всего их и не было, ибо в СССР даже в голову никому не могло прийти, что главой Советского Союза может стать Алиев Гейдар Алиевич, никто и никогда его не рассматривал в качестве кандидата в Генсеки, и на заседании Политбюро 11 марта 1985 года он высказался в поддержку кандидатуры Горбачёва. Да и какая может быть зависть у начальника к подчинённому? Скорее наоборот.

Возможно, сам Алиев объяснял семье зарождение конфликта такими словами, как рассказал его дочь, и делал это для того, чтобы скрыть истинные причины, которые вряд ли кто-то теперь знает, кроме самого Горбачёва (Г.А. Алиев умер в 2003 г.), но важно здесь именно время возникновения этого конфликта - начало 1985 года, задолго до обострения Карабахской проблемы.

Даже несмотря на личные неприязненные отношения, Горбачёв не мог добиться отставки Алиева в течение двух с половиной лет. Потому что Гейдар Алиев был не просто какой-то там член Политбюро, а генерал-майор КГБ, приближённый к Семёну Цвигуну и Юрию Андропову - человек из числа тех, кто имел реальное влияние.

Когда Горбачёв конфликтовал с обычными членами Политбюро, он выкидывал их с необычайной лёгкостью. Например, ровесника Алиева, 62-летнего Григория Романова отправили на пенсию уже через 3 месяца после избрания Горбачёва генсеком. А с Алиевым он ничего не мог поделать.

11 мая 1987 года Гейдар Алиев получил очень тяжёлый инфаркт миокарда, три месяца пролежал в больнице, затем почти два месяца была реабилитация в домашних условиях, и затем он ушёл с занимаемой должности по состоянию здоровья. Но возможно, что дело было не только в здоровье.

Александр Шевякин пишет в книге "КГБ против СССР. 17 мгновений измены" про Гейдара Алиева:

Он ушел на пенсию и в то же время остался в Москве - на ключевом месте, в 1987-1988 гг. он - Государственный советник при Совете Министров СССР. Да и зять Махмуд, п-к КГБ, всегда под рукой для мелких поручений. К нему вполне могли заходить все, кто был нужен. Алиев, сидя в Москве, выжидал, пока обломают рога конкуренты, проигрывая войну в Карабахе. Потом он переместился в Нахичевань, а оттуда - в Баку. Не позже, но и не раньше… Его не обманули - ему досталась целая нефтеносная республика.

В 1993 году Алиев стал президентом независимого Азербайджана. Играл ли он какую-либо роль в армяно-азербайджанском конфликте, поговорим немного позже.

Несмотря на личную неприязнь к азербайджанцу Алиеву, в Карабахском конфликте Горбачёв занял сторону Азербайджана - он выступал за сохранение статус-кво, то есть за то, чтобы Нагорный Карабах оставался в составе Азербайджанской ССР. Сейчас на азербайджанских сайтах нередко можно встретить утверждения, что якобы Горбачёв поддерживал армян, однако это всего лишь слухи - в действительности он так и не согласился на передачу Нагорного Карабаха Армении.

Советник М.С. Горбачёва по экономическим вопросам, академик-секретарь Отделения экономики Академии наук СССР Абел Гезевич Аганбегян, которого Игорь Мурадян напоил двумя литрами водки и уговорил подписать предыдущую петицию в 1986 году, 16 ноября 1987 года, находясь во Франции, встретился с группой французских армян в отеле "Интерконтиненталь" в Париже и сказал им: "Я был бы рад, если бы Нагорный Карабах вернули Армении. Как экономист, я считаю, что у них куда более тесные связи с Арменией, нежели с Азербайджаном. Я уже внес подобное предложение, и надеюсь, что эти идеи будут воплощены в жизнь в духе перестройки и демократии".

Однако М.С. Горбачёв предложения А.Г. Аганбегяна, повторявшие аналогичные предложения руководителей Армянской ССР, высказанные ещё в 1966 году, проигнорировал, и передавать Нагорный Карабах Армении не собирался. Ситуация была тупиковая - какое решение ни принимай, всё равно кто-нибудь обидится, или армяне, или азербайджанцы. И в других республках начнутся аналогичные процессы. Поэтому Горбачёв избрал единственно возможную в данной ситуации тактику - ничего не делать.

В декабре 1987 года и в январе 1988 года в ЦК КПСС прибывали новые армянские делегации по карабахскому вопросу, включая таких классиков армянской литературы, как Сильва Капутикян и Зорий Балаян, однако Горбачёв на их просьбы не соглашался.

Начиная с 12-13 февраля 1988 года в Нагорном Карабахе и в Армении были организованы непрерывные митинги в поддержку отделения Нагорного Карабаха от Азербайджана и передачи его в состав Армении.

20 февраля 1988 года Совет народных депутатов Нагорно-Карабахской Автономной Области Азербайджана вынес следующее решение:

Идя навстречу пожеланиям трудящихся НКАО, просить Верховный Совет Азербайджанской ССР и Верховный Совет Армянской ССР проявить чувство глубокого понимания чаяний армянского населения Нагорного Карабаха и решить вопрос о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР, одновременно ходатайствовать перед Верховным Советом СССР о положительном решении вопроса передачи НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР.

21 февраля 1988 года Политбюро ЦК КПСС постановило:

Изучив информацию о развитии ситуации в Нагорно-Карабахской автономной области, Центральный Комитет КПСС считает, что действия и требования, направленные на пересмотр существующей национальной и территориальной структуры, противоречат интересам трудящихся Советского Азербайджана и Советской Армении и создают угрозу межнациональным отношениям.

Митинги армян всё это время продолжались. Как рассказывается в книге Т. де Ваала "Чёрный сад", митинги в Ереване организовывал Игорь Мурадян, причём наряду с лозунгами "Карабах - историческая территория Армении" там выдвигались и экологические лозунги по поводу охраны окружающей среды, затем Мурадян придумал лозунг "Ленин, партия, Горбачёв!", а через некоторое время другой лозунг - "Сталин, Берия, Лигачёв!". Когда митинги идут неделями, надо давать людям какое-то разнообразие в "кричалках".

Кроме того, когда людям без разницы, что кричать на митинге, это свидетельствует о том, что они пришли туда явно не из идейных соображений. Когда людям всё равно, на какую тему митинговать и что кричать, это доказывает, что их привели туда или с помощью кнута (на работе заставили, например), или с помощью пряника (платили за участие в митинге, или давали отгул на работе с сохранением зарплаты, при условии, что пойдут на митинг).

Когда на митинги ходят исключительно по службе ("сексоты"), там наблюдается идейное единство, и кричат строго по теме (в Алма-Ате было именно так), а в случае с митингами в Ереване - и гигантское по местным масштабам количество участников (цифры будут названы далее), и отсутствие чётко выраженной идейной позиции, говорят о том, что "проверенные товарищи" не были на них большинством, и занимались в основном организацией мероприятий, а массовку обеспечивали руководители местных предприятий, пригоняя туда толпы работников.

В НКАО организацией митингов занимался комитет "Крунк", председателем которого был директор Степанакертского комбината стройматериалов Аркадий Манвелович Манучаров (Степанакерт - столица Нагорного Карабаха).

Руководителем идеологической секции комитета "Крунк", а затем председателем аналогичного комитета "Миацум" являлся Роберт Седракович Кочарян, будущий президент непризнанной республики Нагорный Карабах и будущий президент Армении (1998-2008), а на тот момент - секретарь партийного комитета КПСС Карабахского шёлкового комбината, до этого - инструктор Степанакертского горкома КПСС.

С учётом того, как на демонстрации 1 мая и 7 ноября ходили по указанию директора завода и секретаря парткома в добровольно-принудительном порядке, вероятно именно таким способом и обеспечивалась массовка на митингах. Именно поэтому людям было всё равно, какие лозунги кричать - что начальство скажет, то и будем.

А то обстоятельство, что за акциями в поддержку отделения Нагорного Карабаха от Азербайджана стояли и "знакомый председателя КГБ Юзбашяна" Мурадян, и директор комбината стройматериалов Манучаров, и секретарь парткома шёлкового комбината и бывший инструктор горкома КПСС Кочарян - это является признаком совместных и согласованных действий КГБ и национальной партийно-хозяйственной элиты.

Интересно, что в мае 1988 года руководство Азербайджанской ССР объявило комитет "Крунк" "верхушкой коррумпированных кланов", а в ноябре 1988 года глава организации Аркадий Манучаров был арестован Прокуратурой СССР по обвинению в хищениях в особо крупных размерах на комбинате стройматериалов. В 1990 году Верховный Суд СССР изменил ему меру пресечения с заключения под стражу на подписку о невыезде. Приговор по этому делу так и не был вынесен. Трудно сказать, была ли это попытка политической расправы, или на самом деле один из лидеров карабахских сепаратистов был замешан в хищениях. Но если хищения действительно были, становится понятным, из каких источников финансировались митинги.

Организацией народных дружин в Нагорном Карабахе занимался Размик Аршакович Петросян, директор Степанакертского стадиона (впоследствии он стал первым начальником штаба добровольческих отрядов самообороны Карабаха - то есть незаконных вооружённых формирований, не предусмотренных законодательством СССР и союзных республик). В Карабахе из спортсменов формировались отряды боевиков, а в России 1990-х - бригады "братков". Оружие в НКАО благодаря Мурадяну и ливанским друзьям имелось в достатке.

22 февраля 1988 года число митингующих в Ереване достигло 100 тыс. человек, а 23 февраля - 300 тыс. человек.

В Ереван прислали разбираться с ситуацией кандидата в члены Политбюро Владимира Ивановича Долгих, и он даже попытался выступить перед митингующими, но его освистали, и армянская поэтесса Сильва Капутикян обратилась к митингующим с просьбой уважительно выслушать человека из Москвы. Сам факт открытого проявления неуважения к представителю Политбюро был показателен - население как минимум одной советской республики уже мало считалось с мнением Москвы.

25 февраля для участия в митингах стали свозить в Ереван людей со всей Армении, и на улицах оказалось около миллиона человек.

Несмотря на просьбы областного совета НКАО и непрерывные митинги в НКАО и Армении, несмотря на давление "армянского лобби" в Москве, Политбюро ЦК КПСС и Верховный Совет СССР не поддавались, и отказывались передавать Нагорный Карабах от Азербайджана Армении, так как азербайджанцев в СССР было больше, чем армян, и их реакция была бы непредсказуемой. На митинги они могли вывести больше людей.

Первый секретарь ЦК Компартии Армении К. Демирчян открыто не поддерживал митингующих в Ереване, и, выступив на митинге, спросил у толпы, неужели люди считают, будто Карабах "лежит у него в кармане". Однако публичные заявления, о которых станет известно в Москве - это одно, а реальные дела - это совсем другое.

Гигантское количество ежедневно митингующих - когда число участников исчислялось сотнями тысяч, и тем более, когда с 25 февраля начали свозить в Ереван людей со всей Армении, и число участников массовых акций достигло миллиона - а это четверть населения республики, тут всё же приходится думать, что без руководства Армянской ССР дело не обошлось.

В Советском Союзе не было безработных, все взрослые трудоспособные люди имели постоянное место работы, куда было положено ходить пять-шесть дней в неделю, и когда сотни тысяч людей вместо того, чтобы ходить на работу, неделями ходили на непрерывные митинги, но при этом никого не увольняли и всем платили зарплату - это говорит о том, что сотни директоров заводов и секретарей парткомов или сами давали людям отгулы для участия в митингах, или сами пригоняли их на митинги, или даже получали соответствующие разнарядки сверху, кто и сколько должен прислать участников.

Трудно поверить, что практически вся властная и партийно-хозяйственная элита Армении действовала в обход Демирчяна. КГБ с помощью Мурадяна выступил инициатором процесса, но довести его до гигантских масштабов можно было только с помощью местных властей. Тут уместно вспомнить, как Демирчян попытался воспрепятствовать аресту армянских националистов, подозреваемых в совершении терактов в Москве в 1977 году.

Территориальный спор постепенно стал переходить в межнациональный конфликт.

Ещё в ноябре 1987 года в Мегрийском и Кафанском районах Армении произошли столкновения между проживавшими там азербайджанцами и армянами, и в течение ноября 1987 - февраля 1988 года азербайджанцы стали переезжать из этих райнов в Азербайджан, всего Армению в тот период покинуло более 2 тыс. азербайджанцев. Немного. Но это было только начало.

В 20-х числах февраля 1988 года произошли первые вооружённые столкновения между армянами и азербайджанцами в Нагорном Карабахе - пока только с применением охотничьего оружия, но уже с трупами. 22 февраля возле деревни Аскеран в ходе столкновения с армянами было убито двое азербайджанцев.

27-29 февраля 1988 года в городе Сумгаит в Азербайджане, возле Баку, произошёл армянский погром. О готовящемся погроме было известно заранее.

Первого секретаря Бакинского горкома КП Азербайджана Фуада Мусаева и первого секретаря Сумгаитского горкома Джахангира Муслимзаде из-за напряжённой обстановки отозвали из отпуска за неделю до начала погрома - 20 февраля. Том де Ваал, лично встречавшийся с Мусаевым, пишет про него в книге "Чёрный сад":

Он вернулся в Баку и увидел, насколько напряжена обстановка в городе: "Кто-то явно провоцировал людей, пропаганда работала вовсю". В тот же вечер под нажимом Мусаева городской комитет партии принял решение об ограничении въезда в Баку. Были сформированы группы дружинников, которые патрулировали улицы, внимательно следя за ситуацией в армянском квартале.

Кто провоцировал людей, и почему нужно было ограничивать въезд в город? Азербайджанский политик и политолог Зардушт Ализаде в своих мемуарах "Азербайджанская элита и массы в период распада СССР" приводит слова Фуада Мусаева:

… с середины февраля в Баку начали прибывать сотни беженцев из Армении. Они размещались в посёлках Апшеронского полуострова, заселённых выходцами из Армении. Утром туда подавались автобусы, они направлялись в город, однако беженцы шли жаловаться не в ЦК, Совмин и другие инстанции, а в рабочие и студенческие общежития. Их рассказы о притеснениях и оскорблениях, чинимых им армянами в Армении, крайне возбуждали толпу. Автобусы организовывал Зохраб Мамедов, первый секретарь Апшеронского райкома АКП, сам выходец из Армении, из кадров Гейдара Алиева. Я понял, что дело идёт к погрому, приказал перекрыть все дороги к городу из этих поселков.

Из этого можно понять, что к организации подготовки погрома имел какое-то отношение Зохраб Мамедов "из кадров Гейдара Алиева". Мог ли сам Алиев иметь к этому отношение?

В 1960-1969 Гейдар Алиевич занимал высшие руководящие должности в КГБ Азербайджанской ССР, в 1969-1982 - Первый секретарь ЦК КП Азербайджана. Связи налажены, кадры расставлены. После переезда Алиева в Москву какие-то его старые кадры тоже куда-то уходили, назначались новые, но вряд ли за шесть лет были очень сильные изменения. И в местном КГБ, и в партийном аппарате.

Находясь в Москве, и работая в Совете Министров СССР, Алиев не прекращал связей с Азербайджаном. В статье Евгения Жирнова (журнал "Коммерсантъ Власть", № 50 (553) от 22.12.2003) сообщается, что "Все ветераны, знавшие Гейдара Алиевича по работе в правительстве, отмечали его поразительную работоспособность... Правда, немалую часть времени он тратил на поддержание своей власти на родине. Ветераны вспоминали, что, заходя к нему, нередко заставали Алиева говорящим по телефону по-азербайджански".

Зардушт Ализаде в книге "Конец второй республики" пишет про Алиева: "На свое место I секретаря ЦК КПА он поставил своего земляка, некоррумпированного, но слабовольного Кямрана Багирова, фактически продолжая управлять республикой, как своей вотчиной. Формирование правящей партийно-хозяйственной бюрократии, как и прежде, продолжало идти под тщательным контролем Гейдара Алиева, абсолютно полновластного "хозяина" партии-государства на этом уголке СССР".

Если рассматривать уход Алиева в тень одновременно с разогреванием ситуации с Нагорным Карабахом, как не случайный, а именно связанный с этим, то можно предположить, что ему просто было нужно освободиться от многочисленных официальных обязанностей в качестве первого зампреда Совмина СССР, чтобы сосредоточиться на делах в Азербайджане.

Будучи в курсе планов КГБ по развалу СССР, он мог полностью сосредоточиться на том, чтобы обеспечить себе власть над Азербайджаном после достижения республикой независимости, и на создании условий для достижения независимости. Г.А. Алиев добился своего, и даже перед смертью в 2003 году смог передать власть в Азербайджане своему сыну, создав таким образом правящую династию.

Зардушт Ализаде также пишет, что в Баку антиармянские настроения провоцировал Неймат Панахов. К этому персонажу и к его связям с КГБ вернёмся несколько позднее, а пока необходимо сказать, что по распоряжению первого секретаря Бакинского горкома партии Фуада Мусаева и при помощи Бакинского клуба учёных была проведена контрпропаганда, их представители обходили город и успокаивали население.

Скорее всего, действия Панахова и вышеупомянутого Мамедова носили отвлекающий характер, и специально создавали впечатление, что погром готовится в Баку, а в реальности он готовился в Сумгаите. Когда беспорядки реально планируются, никакая контрпропаганда не помогает.

Армянский погром в Баку в 1988 году не произошёл, а в Сумгаите он состоялся, и продолжался три дня, с 27 по 29 февраля, и только на третий день азербайджанские погромщики были остановлены внутренними и воздушно-десантными войсками.

В результате Сумгаитского погрома было убито 32 человека, более 400 человек получили телесные повреждения различной степени тяжести.

Из обвинительного заключения по уголовному делу № 18/55461-88 следует, что помимо вполне обычных для погромов убийств, изнасилований, избиений, уничтожения имущества, погромщики делали вещи, которые нормальному человеку вряд ли пришли бы в голову, например: "Наджафов Н.А. принес обрезок металлической трубы и передал его Гусейнову В.В., который, сознавая, что своими действиями причиняет особые мучения и страдания потерпевшей, с целью умышленного убийства, из хулиганских побуждений, ввел конец трубы во влагалище...".

В погроме, направленном против армян, вместе с азербайджанцами принимал участие трижды судимый Григорян Эдуард Робертович, армянин по отцу и русский по матери. Он руководил одной из групп погромщиков, раздавал какие-то таблетки, от которых участники погрома чувствовали прилив сил; по показаниям соучастников, он постоянно сверялся со списком, где были указаны адреса армян - номера домов и квартир.

Составление списков заранее намеченных жертв, заранее приготовленные таблетки, чтобы снять усталость у погромщиков - какая здесь может быть "стихийность"?

Среди выявленных и привлечённых к уголовной ответственности погромщиков и помимо Григоряна было много ранее судимых. Прочитайте "Дневник стукача" Александра Экштейна, и сможете составить приблизительное представление о количестве агентуры среди уголовных элементов в бывшем СССР, и как такая агентура затем начинала работать уже не на МВД, а на КГБ. "Стукач по сути и по смыслу провокатор". Именно такие провокаторы собирали для участия в погроме всякую местную дворовую шпану.

Аслан Исмаилов, прокурор, поддерживавший государственное обвинение в Верховном Суде Азербайджанской ССР против участников погрома, в своей книге "Сумгаит - начало распада СССР", отмечает, что согласно показаниям некоторых свидетелей и подсудимых, Э.Р. Григорян постоянно встречался с какими-то двумя мужчинами в чёрных плащах, согласно показаниям подсудимого В. Гусейнова, эти двое, "один высокий, другой среднего роста, не сумгаитцы". То есть, это были не жители Сумгаита, а какие-то приезжие.

И это далеко не всё! Двое приезжих, с которыми встречался Э.Р. Григорян накануне и в дни погрома, шли за возглавляемой им группой на некотором расстоянии, контролировали действия погромщиков. Как пишет А. Исмаилов:

Галиб Мамедов и Вагиф Гусейнов во время следствия показали, что видели этих людей в черных плащах. Галиб Мамедов говорил примерно следующее: "Мы шли толпой, я находился позади Григоряна. В стороне я увидел двух стоящих людей в черных плащах. Они не были сумгаитцами, были похожи на приезжих. Потом я увидел, что, хотя эти люди ничего не говорили Григоряну, тот повернулся в их сторону и, как будто успокаивая, взмахнул руками и сказал: "Все в порядке, дубы идут за мной".
Аналогичное показание дал и Вагиф Гусейнов. Но, несмотря на важность этих сведений, следствие так и не выясняло, кем были эти двое в черных плащах, с какой целью они встречались с Григоряном, что обсуждали с ним, почему Григорян говорил вышеуказанные слова.

Во время Апрельской революции 2010 года в Киргизии в интернете была очень популярна видеозапись, как толпа молодых людей закидывает камнями ОМОН, затем один омоновец разворачивается и убегает, затем весь отряд разворачивается и тоже бежит с "поля боя", а вслед за бегущими киргизскими омоновцами идут молодые революционеры и кидают камни.

И в самом конце этой видеозаписи было видно, что в задних рядах молодых камнекидальщиков шёл какой-то мужчина явно намного старше их по возрасту, в чёрной шляпе, и жестами давал какие-то указания. В Сумгаите-1988 действиями молодых дураков управляли какие-то двое неизвестных в чёрных плащах, а в Бишкеке-2010 - какой-то неизвестный в чёрной шляпе.

Как пишет прокурор Аслан Исмаилов, его заинтересовало, почему же следствие не стало выяснять, кто же были эти двое приезжих в чёрных плащах. Он решил поговорить с одним из следователей, командированным из России, полковником КГБ. Разговор произошёл во время застолья. Далее цитата из книги А. Исмаилова "Сумгаит - начало распада СССР":

… Когда он не без доли бахвальства стал убеждать меня в своей компетентности, я возразил ему: "Ну, как вы можете считать себя профессионалами, если даже я, не являясь работником КГБ, из материалов дела вижу, что сумгаитские события организованы извне, а вы не смогли этого заметить?!" Эти слова словно отрезвили собеседника, и он тут же грубо парировал: "Ты, я вижу, очень доволен собой. Я прекрасно знаю суть этого дела. Мы не только выявили, что события были организованы, но даже знаем, кем".
Затем добавил, что они выяснили личности упомянутых в деле и подозреваемых мною людей в черных плащах, даже показали их фотографии жене Григоряна и некоторым из обвиняемых, и те опознали этих людей. Следователи знали, что на самом деле эти люди были организаторами беспорядков, впоследствии они уехали в Узбекистан. По словам полковника, точно выяснив место их пребывания, он отправился к Галкину [руководитель следственной группы] и попросил подписать командировку, чтобы привезти этих людей из Узбекистана. В ответ Галкин сказал: "Ты разве не слышал выступление Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачева? Ведь он сказал, что сумгаитские события - дело рук хулиганствующих элементов. Именно так и надо завершить дело…"
Полковник КГБ отметил, что дело по Сумгаиту было завершено подобным образом не потому, что они оказались безграмотными, а именно по указанной причине. Свидетелем данного разговора был Ниязи Велиханов, наверное, он может подтвердить мои слова.
Вскоре произошли аналогичные события в Узбекистане, в Оше и Фергане, и к ним могли приложить руки те самые люди в черных плащах. После распада СССР стало известно, что в КГБ СССР имелась структура, занимавшаяся организацией беспорядков в Африке, в азиатских странах. Не исключено, что указанные "люди в черном" и были сотрудниками той самой структуры.

Генеральный секретарь делал выступление по Сумгаиту на основании той информации, которую получил от правоохранительных органов. Раз ему (ещё до окончания следствия!) доложили, что это "дело рук хулиганствующих элементов", то откуда он мог знать про "людей в чёрном" - реальных организаторов Сумгаитского погрома?

"Структура, занимавшаяся организацией беспорядков в Африке, в азиатских странах" находилась в составе внешней разведки, то есть Первого главного управления (ПГУ) КГБ СССР. Начальником ПГУ был в то время Владимир Александрович Крючков. Сотрудники ПГУ, занимавшиеся конкретной работой по Азии, Африке и другим зарубежным странам, действовали в основном под прикрытием других должностей, и часто числились журналистами - профессия предполагала разъездной характер работы, и под этим предлогом можно было ездить куда угодно, не вызывая подозрений. "Журналисты" могли ездить и в союзные республики. Выяснить их личности было несложно - проверить по билетным кассам, гостиницам и т.п. информацию обо всех приезжавших в Сумгаит и в Баку за определённый период, пробить по базам их паспортные данные, запросить их фотографии из паспортных столов, отобрать похожих по приметам… А когда следователи приготовились их взять, то были остановлены командой сверху. Иначе конфуз бы вышел, когда свои своих…

Небезынтересно, что руководитель следственной группы В.С. Галкин, запретивший задерживать уехавших в Узбекистан организаторов Сумгаитского погрома, числился на момент следствия по этому делу в прокуратуре, но затем перешёл в органы госбезопасности, и дослужился до начальника Следственного управления ФСБ. Как говорили древние римляне, Dictum sapienti sat est (Для умного сказано достаточно).

Помимо приезжих чекистов, азербайджанский КГБ в этом деле также поучаствовал. Ведь составить списки армян, и выйти на местную агентуру среди уголовников типа Григоряна без помощи местного КГБ приезжие не могли. Дело приезжих - обучить местных уголовников, объяснить им, что и как нужно делать, снабдить таблетками, проконтролировать их действия во время погрома, и т.д. Затем они уедут, а местные должны заметать следы.

Некоторые, вроде Григоряна, были задержаны милицией, и надо было их как-то "отмазывать". Прокурор Аслан Исмаилов в книге "Сумгаит - начало распада СССР" пишет о том, как его удивило, что следствие намеренно выставляло Эдуарда Григоряна рядовым погромщиком, хотя все обвиняемые указывали на него, как на руководителя группы, как во время судебного процесса подсудимый Галиб Мамедов начал давать очень подробные показания на Григоряна именно как на организатора группы, и вдруг судья Мансур Ибаев совершенно неожиданно досрочно объявил перерыв, а после перерыва Мамедов заявил, что от показаний отказывается. А затем стало ясно, кто воздействует на процесс:

… ко мне подошли два молодых человека, представившихся секретарями судебных заседаний Верховного суда. Они сообщили, что в течение всего судебного процесса сюда приходит один человек и общается с Григоряном, а затем поднимается на второй этаж, в общий отдел, и оттуда куда-то звонит…
Хорошо помню: я попросил этих молодых людей, чтобы они, в случае, если указанный ими человек вновь появится, обязательно показали его мне. Через некоторое время они подошли ко мне во время перерыва и сказали, что этот человек находится на втором этаже и уже куда-то звонит… Мы вошли в комнату и попросили его представиться. Он по-русски в очень грубой форме ответил: "А тебе то что?" Я сказал, что являюсь сотрудником Прокуратуры Республики, и вновь попросил его представиться. Тогда он сказал: "Если ты сотрудник Прокуратуры Республики, то иди и там командуй, а здесь у тебя нет прав что-либо требовать". Но, почувствовав напряженность ситуации, вытащил из кармана удостоверение. Он сказал, что является сотрудником КГБ Азербайджанской ССР… услышав, что мы хотим пройти с ним к председателю Верховного суда, сразу расслабился и согласился. В кабинете председателя Верховного суда я объяснил Гусейну Талыбову, что этот человек мешает ведению процесса, вмешивается в дело, незаконно встречается с Григоряном … и с другими арестованными, поэтому попросил выяснить, что сотрудник КГБ, армянин по национальности, делает в здании Верховного суда во время процесса… Но до сих пор я не знаю … что выяснял Гусейн Талыбов и к какому выводу он пришел…
Хочу отметить и другой момент, связанный с этим эпизодом. В своем ежедневнике я сделал запись о том самом Цатуряне, которого поймал в здании Верховного суда…: "До начала процесса приходил Цатурян - выяснял у судьи, как дела у Григоряна… В этот же день у Григоряна обнаружили лезвие"… Я уверен, что Григоряна хотели либо убить, либо устроить ему побег. Именно с этой целью ему и передали лезвие…
… В последующие дни осуществляются попытки самоубийств Исаева, Наджафова путем вскрытия вен.
… я неоднократно предупреждал суд о возможности убийства или организации побега Григоряна, и для предотвращения подобных действий просил принять соответствующие меры. Но опять никто не обращал внимания.

Сотрудник КГБ Азербайджанской ССР Цатурян не вылазил из суда, и обрабатывал как подсудимых, так и судей. Одним из активнейших сумгаитских погромщиков, убивавших армян под руководством "людей в чёрном", был полуармянин Григорян, а его отмазывал азербайджанский чекист-армянин Цатурян…

Ещё одни отрывок из воспоминаний прокурора Аслана Исмаилова:

Кроме того, я уведомил своего начальника, что буду требовать у суда высшей меры в отношении Григоряна и Вагифа Гусейнова высшей меры наказания в виде расстрела; так как сумгаитские события были организованы Центром, то по этому поводу буду ходатайствовать о возбуждении уголовного дела; требовать вынесения частного определения в отношении следственной группы Прокуратуры СССР, допустившей в ходе следствия фальсификации, умышленное утаивание фактов организованности событий. В ответ, он чрезвычайно резко возразил, сказав, что я сошел с ума, и в категоричной форме наказал, чтобы ни о возбуждении уголовного дела, ни о вынесении частного определения, ни о смертной казни не было и речи…

Аслан Исмаилов указания начальника проигнорировал, и сказал на суде всё, о чём хотел. Однако суд не прислушался. Григоряну назначили наказание 12 лет лишения свободы, другим подсудимым - от 3-х до 8-ми. Эдуард Григорян был отправлен для отбывания наказания, и о его дальнейшей судьбе ничего не известно. Гарантия 99%, что выпустили условно-досрочно или помиловали. Именно так делается.

А теперь кое-что про Гейдара Алиева в связи с Сумгаитом. Перед погромом в Сумгаите состоялся антиармянский митинг, и, как рассказывает Зардушт Ализаде в книге "Конец второй республики":

Последним на митинге с краткой речью выступил директор средней школы Хыдыр Алоев (поэтический псевдоним - «Аловлу», что означает «пламенный»), курд из Армении. Свою речь он закончил призывом: «Смерть армянам!» После возвращения к власти, в свой первый приезд в Сумгаит, Гейдар Алиев неожиданно спросил: «А где наш Хыдыр»? Из толпы вышел сияющий от счастья погромщик, и вождь тепло поздоровался с «нашим Хыдыром». Видимо, в награду, президент Алиев включил Хыдыр Алоева в список депутатов парламента Азербайджана в 2000 году.

После Сумгаитского погрома примирение армян и азербайджанцев стало невозможным.

После того, как стало ясно, что продолжающиеся полтора месяца непрерывные митинги не в состоянии заставить Политбюро согласиться на требования армян, в Армении и в Нагорном Карабахе стали проводить всеобщие политические забастовки. Если раньше не работала только часть работников, ходивших на митинги, то теперь переставали работать все поголовно. Самыми длительными периодами забастовочного движения стали 24 марта - 5 апреля, 23 мая - 24 июля, 12 сентября - 9 октября, 14 ноября - 7 декабря 1988 года.

Это были первые политические забастовки в СССР. С 1990 года они стали проводиться довольно часто, особенно в шахтёрских регионах, но начало было положено именно в Закавказье.

Горбачёв посчитал виновными в армяно-азербайджанском противостоянии руководителей Армении и Азербайджана, и 21 мая 1988 года, в один день, были отправлены в отставку первые секретари ЦК Коммунистических партий Армении и Азербайджана - Карен Серобович Демирчян и Кямран Мамедович Багиров. Однако на остроте конфликта это никак не отразилось. На конфликт были настроены республиканские национальные элиты в целом, и замена формальных руководителей республик ничего не решала.

Что характерно, единственным членом Политбюро, поддерживавшим требования армянской стороны, и на этот раз оказался Александр Николаевич Яковлев.

В течение 1988 года продолжалось взаимное изгнание: азербайджанцев - из Армении, армян - из Азербайджана. Всего за время армяно-азербайджанского конфликта покинули Армению 209 тысяч азербайджанцев, и покинули Азербайджан около 400 тысяч армян.

С конца 1988 года в Нагорном Карабахе и в Армении не прекращались столкновения между армянами и азербайджанцами, и 12 января 1989 года там было введено чрезвычайное положение, а власть в НКАО передана Комитету особого управления во главе с бывшим помощником Ю.В. Андропова Аркадием Ивановичем Вольским. В ноябре 1989 года Комитет был расформирован.

Чрезвычайное положение наведению порядка нисколько не помогло, и уже в мае 1989 года были созданы вооруженные формирования армян, а в январе 1990 начались боевые действия уже не только между армянскими и азербайджанскими сёлами, но и на границе между Арменией и Азербайджаном, ограниченно применялись артиллерия, вертолёты и бронетранспортёры. А до развала СССР, между прочим, оставалось ещё почти два года!

Глубинная цель раздувания Карабахского конфликта заключалась не только в разжигании национализма как такового, но и в создании такой политической обстановки, при которой был бы облегчён приход к власти националистов и сепаратистов, связанных с КГБ.

В феврале 1988 года в Армении был создан Организационный комитет воссоединения "Карабах" (или коротко - комитет "Карабах"). 3 марта 1988 года комитет "Карабах" выступил с обращением к ООН, парламентам и правительствам всех стран, Всемирному Совету церквей, Социнтерну, коммунистическим и рабочим партиям, Международному красному кресту, в котором было сказано: "Мы обвиняем руководство Советского Азербайджана, ряд ответственных работников ЦК КПСС в преступлении против армянского народа".

Среди создателей комитета "Карабах" был Игорь Мурадян. Однако затем было решено радикализировать деятельность этого комитета, поставить вопрос не только о присоединении Нагорного Карабаха к Армении, но и о независисмости самой Армении от СССР, то есть превратить карабахский сепаратизм в армянский сепаратизм.

Учитывая, что Мурадян был слишком интегрирован в советскую систему, всем было известно о его связях с КГБ и партийной элитой, на роль главы сепаратистов он поэтому не годился - могли не поверить. Всё-таки весной 1988 года сепаратизм среди руководителей союзных республик ещё не вошёл в моду. Требовался новый лидер, который в глазах общества был бы не связан с существующей системой.

Такой лидер нашёлся, и в мае 1988 года Игорь Мурадян был демонстративно выведен из состава комитета "Карабах", а главой комитета стал научный сотрудник Института древних рукописей Левон Акопович Тер-Петросян (он был членом комитета ещё с февраля).

Левон Тер-Петросян родился в Сирии, и был сыном одного из основателей Сирийской коммунистической партии Акопа Тер-Петросяна, переехавшего в СССР через год после рождения сына, в 1946 году, но, во-первых, он был сыном не советского, а зарубежного коммуниста, во-вторых, в отличие от Мурадяна, он не был членом КПСС, и в-третьих, с 1985 года преподавал по совместительству в Эчмиадзинской духовной семинарии. Хотя в СССР был официальный атеизм, но в Армении к религии было гораздо более уважительное отношение, чем в других республиках.

Однако любой лидер сепаратистов был просто обязан иметь серьёзные связи с КГБ, и у Левона Тер-Петросяна такие связи были.

Вот что пишет Александр Островский в книге "Глупость или измена? Расследование гибели СССР":

Особую роль в разжигании карабахского конфликта сыграли две организации: «Карабах» и «Дашнакцутюн».
В 1992 г. президент Армении Левон Тер-Петросян, в прошлом лидер комитета «Карабах», обвинил руководителей партии «Дашнакцутюн» в том, что они сотрудничали с КГБ. Бывший председатель КГБ Армении М. Юзбашьян подтвердил, что в конце 80-х имели место «факты встреч, бесед и взаимных обязательств» между руководителями этой партии и сотрудниками КГБ, причём не только Армении, но и СССР.
Когда появились подобные разоблачения, лидер дашнаков Э. Оганян заявил, что Левон Тер-Петросян сам был агентом КГБ с 29 мая 1977 г., причём не только назвал его номер: Ж-385292, но и обнародовал составленную на него в КГБ характеристику. Другой глава КГБ Армении, У. Арутюнян, признал подлинность этой характеристики, но заявил, что Л. Тер-Петросян состоял лишь в резерве КГБ на случай его использования во время войны.

У читателя может сложиться ошибочное впечатление, что Левон Акопович Тер-Петросян был каким-то "стукачом", но это не так - он был офицером, состоявшим в спецрезерве КГБ СССР. Поэтому процитируем здесь отрывок из статьи Эдуарда Оганесяна "Больше молчать не будем" (опубликована в ереванском еженедельнике "Азатамарт", 1992, 14-20 июля):

Агент КГБ Левон Акопович Тер-Петросян, личный номер Ж-385292, начал свой путь в этой могущественной организации 29 мая 1977 года, когда агент КГБ под кличкой Казбек, знающий будущего президента по совместной работе, охарактеризовал его как человека прямодушного, правдивого, с серьезными знаниями, пользующегося симпатией коллектива. На основе доклада Казбека в октябре 1977 года старший уполномоченный 1-го отдела КГБ Армении М.Акопян представляет руководству КГБ следующее заключение: "Материалы на Тер-Петросяна представить в УКГБ при СМ СССР по Краснодарскому краю на рассмотрение и решение вопроса о зачислении его в спецкадры КГБ при СМ СССР. Начальник 1-го отдела КГБ Армении У.Арутюнян ставит под этим заключением резолюцию: "Согласен". В том же 1977 году Левон Тер-Петросян становится офицером спецчастей КГБ.

В этой же статье помещена фотокопия справки-характеристики на Л. Тер-Петросяна от 27 октября 1981 года с резолюцией: "Лейтенанта запаса Л.Тер-Петросяна оставить в спецрезерве КГБ СССР".

В газете "Спецназ России" (№ 3 (138), март 2008 года) в статье "Спецрезерв КГБ" разъясняется, что это такое: "Подготовку проходили офицеры территориальных органов КГБ, назначенные в специальный резерв на "особый период". В их задачи входила организация партизанского сопротивления и непосредственное командование диверсионными группами в случае войны. Они прибывали со всего Советского Союза, а после окончания КУОС [Курсы усовершенствования офицерского состава] возвращались на прежние места службы. Подготовка осуществлялась впрок, т. е. выпускники-командиры зачислялись в спецрезерв КГБ СССР, продолжая службу там, откуда были командированы на учебу". Так что официальную биографию Л. Тер-Петросяна за 1977-1981 гг., что он якобы работал в это время в научно-исследовательских институтах, следовало бы подкорректировать.

Внимание на него обратили скорее всего потому, что он был филологом по образованию, а кадры с хорошим знанием иностранных языков были для КГБ особенно ценными. Спецрезерв КГБ находился в ведении Первого главного управления КГБ СССР. Начальником этого управления в период зачисления Л.А. Тер-Петросяна в спецкадры КГБ в 1977 году был В.А. Крючков, а его заместителем - М.А. Юзбашян.

Однако имеется и ещё одна связующая нить. В начале 1970-х годов Левон Акопович Тер-Петросян учился в аспирантуре при Ленинградском филиале Института востоковедения Академии наук СССР (более известен как Ленинградский институт востоковедения), в 1972 году защитил кандидатскую диссертацию, стал кандидатом филологических наук.

В этот же период в этом же институте работал ведущий научный сотрудник Карен Никитич Юзбашян. В газете "Голос Армении" (от 08.12.2001 г.) в статье Ариса Казиняна "История Армении бьет в набат" сообщается, что Карен Юзбашян был научным руководителем Левона Тер-Петросяна. После возвращения в 1972 году в Армению Л. Тер-Петросян продолжал поддерживать контакты с К. Юзбашяном, в том числе и после провозглашения независимости Армении. В интервью газете "Новые Известия" (от 14 апреля 2008 года) Левон Тер-Петросян на вопрос корреспондента "Поддерживаете ли контакты с российскими коллегами по научному миру?" ответил: "Да, конечно, прямо или опосредованно, но поддерживаю. В основном со своими ленинградскими коллегами. Это востоковеды, доктора исторических наук Карен Юзбашян,…".

Юзбашян - фамилия очень редкая. Карен Никиктич Юзбашян родился в столице Грузии Тбилиси в 1927 году, а Мариус Арамович Юзбашян родился в грузинском городе Батуми в 1924 году, и в 1941 году переехал в Тбилиси. Имеется очень сильное подозрение, что они были родственниками. Если Карен Юзбашян и Мариус Юзбашян действительно были родственниками, то попадание Левона Тер-Петросяна в спецрезерв КГБ становится ещё более понятным - это был человек из своего круга, достойный доверия.

Поэтому не нужно удивляться, что именно Л.А. Тер-Петросян возглавил комитет "Карабах", а в 1990 году - Армянское общенациональное движение (АОД) - первую официально разрешённую антикоммунистическую организацию Армении, добивавшуюся независимости республики.

Лейтенант запаса спецрезерва КГБ СССР Левон Акопович Тер-Петросян не просто стал лидером армянских националистов и сепаратистов: со временем он возглавил Армению - в августе 1990 года он стал председателем Верховного Совета Армении, а в октябре 1991 года - первым президентом независимой Армении.

1 октября 1988 года председателем КГБ СССР был назначен В.А. Крючков. Это было сделано в рамках операции по дезинформированию патриотически настроенной части советской элиты - Крючков должен был позиционировать себя как "государственника", стремящегося предотвратить развал СССР. КГБ занимался тем же, чем и раньше, но Крючков так умело производил впечатление, что сумел обмануть и втянуть в ГКЧП патриотов из советской правящей верхушки, и сделать их своим орудием в финальной части спецоперации по развалу СССР. Он вёл себя столь умело, что смог обмануть не только советских деятелей, но и таких "волков разведки", как будущий директор ЦРУ Роберт Гейтс и бывший заместитель директора "Моссад", премьер-министр Израиля Ицхак Шамир.

Подробнее об этом - позже, а пока скажем, каким образом это назначение повлияло на события в Армении.

Сразу же после своего назначения председателем КГБ СССР В.А. Крючков в рамках операции по дезинформированию тут же снял с должности председателя КГБ Армянской ССР своего бывшего заместителя по ПГУ М.А. Юзбашяна - роль последнего в карабахских событиях была слишком широко известна, поэтому в целях дезинформации пришлось его сместить. И возможно, дать другое, не менее ответственное, но при этом тайное поручение. М.А. Юзбашян переехал в Москву, и чем он там занимался в течение трёх лет, неизвестно.

Затем Крючков провёл очень жестокую, но крайне эффективную операцию по повышению авторитета Левона Тер-Петросяна и комитета "Карабах" среди армянских избирателей - с прицелом на предстоящие выборы.

Когда в декабре 1988 года в Армении произошло тяжелейшее по своим последствиям землетрясение, деятельность комитета "Карабах" отошла на второй план, о нём стали забывать. И тогда Тер-Петросян и другие члены комитета "Карабах" были арестованы, а в мае 1989 года выпущены на свободу.

В результате ареста к ним снова было привлечно всеобщее внимание и сочувствие, они приобрели ореол мучеников, пострадавших в борьбе с Системой, и стали пользоваться безоговорочным доверием в Армении, полностью затмив собой все другие политические силы.

Если Вам такая методика "раскрутки" кажется необычной, прочитайте "Дневник стукача" Александра Экштейна, если до сих пор не прочитали. Он там описывает, как в советской зоне повышали его авторитет среди осужденных - он демонстративно нарушал порядок, его закрывали в помещение камерного типа (ПКТ), но авторитет среди осужденных после этого резко повышался. Понятно, что КГБ - это не оперчасть, но методика по смыслу похожая.

Созданное Л.А. Тер-Петросяном Армянское общенациональное движение в августе 1990 года одержало триумфальную победу на выборах в Верховный Совет Армении, он стал председателем Верховного Совета, а в октябре 1991 года - первым президентом независимой республики Армения.

После того, как Левон Акопович Тер-Петросян стал президентом, Мариус Арамович Юзбашян вернулся из Москвы в независимую Армению. 21 июля 1993 года М.А. Юзбашян был убит в Ереване. До сих пор убийство не раскрыто, и преступники не найдены. Версии назывались самые разные, но до сих пор никому обвинение в организации или осуществлении этого убийства не предъявлено. Думается, что убийство скорее связано не с его деятельностью в Армении, а с деятельностью в разведке. Ведь в тот период он был не единственным погибшим высокопоставленным разведчиком. Например, 30 ноября 1992 года "погиб в автокатастрофе" первый заместитель начальника ГРУ генерал-полковник Юрий Александрович Гусев.

Президентом независимого Азербайджана тоже стал человек из КГБ.

Бывший член Политбюро, генерал-майор КГБ Гейдар Алиевич Алиев вернулся в Азербайджан в июле 1990 года, сначала был избран депутатом Верховного Совета Азербайджанской ССР, в 1991 году - председателем Верховного Меджлиса Нахичеванской автономной республики в составе Азербайджана, а в 1993 году - президентом Азербайджана.

Но до этого в Азербайджане была создана ситуация хаоса и войны всех против всех, чтобы измученный народ призвал своего избавителя.

В конце июля - начале августа 1988 года группа представителей азербайджанской интеллигенции (прямо как в Прибалтике) создала "Народный фронт Азербайджана в поддержку перестройки" (затем переименовали просто в "Народный фронт Азербайджана" - тоже как в Прибалтике), и программу местного народного фронта по большей части списали с программы создававшегося именно в то время Народного фронта Эстонии. Совершенно случайно прибалтийским и азербайджанским интеллигентам в одно и то же время пришла в голову одна и та же мысль, и они одновременно создали организации с почти одинаковыми названиями и одинаковыми программами.

В отличие от прибалтийских интеллигентов-учредителей, в отношении азербайджанских интеллигентов-учредителей открытых публикаций о связях с 1-м отделом 5-го Управления КГБ пока нет, поэтому будем считать создание Народного фронта Азербайджана проявлением чудодейственной телепатии, одновременно охватившей интеллигенцию во многих союзных республиках.

В Народный фронт Азербайджана вступили рабочий-токарь Неймат Панахов (который занимался антиармянской агитацией в Баку накануне сумгаитского погрома) и диссидент-переводчик, сотрудник Института рукописей Академии наук Азербайджана Абульфаз Алиев (затем поменял фамилию на Эльчибей). Панахов и Алиев-Эльчибей отличались таким радикализмом и непримиримостью, что вскоре интеллигенты-учредители вышли из Народного фронта Азербайджана, и главными фигурами там стали эти два вышеупомянутых товарища.

В ноябре 1988 года в знак протеста против выселения азербайджанцев из Армении Неймат Панахов создал Организационный комитет непрерывного митинга, и с 17 ноября 1988 года на площади Ленина в столице Азербайджана Баку начался непрерывный митинг, продолжавшийся в течение трёх недель.

"Мирные демонстранты" протестовали днём, а ночевали тут же на площади. Вам это не напоминает киевский "Майдан" ноября-декабря 2004 года? В 1988 году термина "оранжевые революции" ещё не существовало, но сами технологии активно отрабатывались - в июле 1987 года в Москве (крымские татары), в ноябре-декабре 1988 года в Баку.

Число митинговавших составляло около 20 тысяч человек. Когда такая орава три недели живёт на площади и не работает, их надо кормить и поить. Откуда деньги? И почему, когда на три недели была захвачена центральная площадь столицы, правоохранительные органы её не очищали от несанкционированно митингующих?

Только через три недели непрерывный митинг прервали, то есть разогнали, и ввели в Баку комендантский час. Неймат Панахов просидел в тюрьме несколько месяцев, что ещё больше укрепило его авторитет как непримиримого борца с Системой.

В чём была цель проведения данного митинга? Протесты на площади в Баку не могли остановить выселение азербайджанцев из Армении (и не остановили). Зато такие протесты подрывали авторитет нового Первого секретаря ЦК КП Азербайджана Абдул-Рахмана Везирова. Народ митингует в защиту соотечественников, а этот, понимаете ли, ничего не делает, и в кабинете штаны протирает.

Кому было выгодно свалить Везирова? Том де Ваал в книге "Чёрный сад" пишет:

… однако в правительстве все еще доминировали бывшие соратники Гейдара Алиева, который после своей отставки находился в Москве. Но даже будучи пенсионером, Алиев продолжал пользоваться большим влиянием в Азербайджане.
… Он создал сеть, состоящую из нахичеванцев, занявших посты на всех уровнях власти. Они негодовали, когда в 1988 году к власти пришел Везиров. В то время главой Совета Министров республики был Аяз Муталибов. Вот что он вспоминает об этом периоде: "В сущности, шла борьба между двумя кланами - Алиева и Везирова. Они никак не могли договориться".
Некоторые активисты новой азербайджанской оппозиции опасались, что некоторые из их соратников являются просто пешкой в этой игре. Такие предположения получили подтверждение в 1990 году, после того как Алиев вернулся из Москвы в свою родную республику Нахичевань, и некоторые ведущие активисты Народного фронта, включая и правую руку Абульфаза Эльчибея, Бежана Фарзалиева, стали работать с ним. Есть также убедительные доказательства того, что самый пламенный народный трибун, экстремист Неймат Панахов поддерживал контакты с Алиевым.
… Панахов уверяет, что даже в 1988 году, когда он был всего лишь двадцатипятилетним рабочим, он часто захаживал в кабинет руководителя одного из районов Баку Рафаэля Аллахвердиева, старого союзника Алиева. Панахов говорит: "Рафаэль Аллахвердиев пытался убедить меня, что Гейдар Алиев - хороший человек, что он в курсе митингов протестов и так далее. Но наша встреча так и не состоялась". Однако, судя по последующим событиям, Панахов на самом деле вел двойную игру. После возвращения в 1991 году в Азербайджан из Турции, где он скрывался, Панахов начал работать на Алиева. И в 1993 году, став президентом Азербайджана, Алиев дал Панахову должность в своей администрации, а Аллахвердиева сделал мэром Баку. Да и вообще достаточно странно, как простой рабочий сумел достичь таких высот. Сколько вреда принесли Азербайджану все эти политические игры, становится ясно лишь в ретроспективе, по прошествии многих лет.

Нахичевань - это автономная республика в составе Азербайджана. Нахичеванцы держатся отдельно от остальных азербайджанцев, у них очень прочные клановые связи. Гейдар Алиев родился в городе Нахичевань, а Абульфаз Алиев (поменявший фамилию на Эльчибей) родился в селе Келеки Ордубадского района Нахичеванской АССР. Оба - Алиевы, оба - нахичеванцы. Неймат Панахов вырос в Нахичевани; в Нахичевани жили его родители.

Но связи были не только клановые нахичеванские. Александр Шевякин в книге "КГБ против СССР. 17 мгновений измены" сообщает, что Абульфаз Эльчибей (Алиев) был агентом 5-го управления КГБ, а про Неймата Панахова зам. начальника 5-го управления КГБ Азербайджана Е.П. Карабаинов в разговоре с начальником Особого отела по Каспийской флотилии Г.А. Угрюмовым сказал: "... он нормальный, рабочий парень. Ничего страшного, успокойтесь!".

Как этот "нормальный рабочий парень" воевал против Советской Армии, речь ещё впереди, но даже одних антиармянских речей и "оранжевой революции" в Баку было вполне достаточно, чтобы насторожиться. А тут "ничего страшного, успокойтесь". Складывается впечатление, что Панахов тоже был не чужой человек для 5-го управления. А Гейдар Алиев, напомню, был генерал-майор КГБ, бывший председатель КГБ Азербайджана, связи со старыми кадрами должны были сохраниться.

Прочные связи Гейдара Алиева с Абульфазом Алиевым-Эльчибеем и Нейматом Панаховым, и по клановой нахичеванской линии, и по линии КГБ, давали возможность даже из Москвы фактически руководить действиями Народного фронта Азербайджана.

А каким образом Неймат Панахов оказался за границей, почему ему пришлось скрываться?

16 июля 1989 года на съезде Народного фронта Азербайджана Абульфаз Эльчибей (Алиев) был избран его председателем, а в программу Народного фронта было внесено положение, что Азербайджан должен добиться независимости от Москвы.

В конце лета 1989 года в Азербайджане началась очередная митинговая эпопея, в митингах участвовали уже несколько сотен тысяч человек. Главным оратором был Неймат Панахов. Он предлагал установить блокаду Армении, и "мирные демонстранты" заблокировали движение по железнодорожным путям, ведущим в Армению.

Внутренние войска пытались разблокировать железнодорожное сообщение, однако безуспешно. Выгонят "мирных демонстрантов" с одного места - они железную дорогу в другом месте перекроют. 23 сентября Верховный Совет Азербайджана, под давлением Народного фронта, принял закон о суверенитете, по которому советские законы признавались действительными только тогда, "когда они не нарушают суверенных прав Азербайджанской ССР". Только после этого "мирные демонстранты" согласились разблокировать железные дороги.

Однако на площади Ленина в Баку митинги продолжались непрерывно, причём направлены они были не столько против армян и Аремении, сколько против главы республики Абдул-Рахмана Везирова. Митинговавшие обзывали его "Везирян" (худшее оскорбление для азербайджанца - когда его обзывают армянином), и носили его чучело в женском платье.

Опять же возникает интересный вопрос - кто и на какие деньги кормил и поил огромные толпы людей, которые несколько месяцев нигде не работали, и только митинговали? И почему их не разгоняли правоохранительные органы? "И они не могут идти против народа. Ну, натурально, не могут!", "В сущности, шла борьба между двумя кланами - Алиева и Везирова".

Надежды на местные силы больше не было, и 25 декабря 1989 года Везиров попросил МВД СССР прислать дополнительные части внутренних войск для наведения порядка в республике.

29 декабря в городе Джалилабад на юге Азербайджана активисты Народного фронта, во главе с Нейматом Панаховым захватили здание горкома партии, а 31 декабря отправились в Нахичевань, и стали уничтожать пограничные заграждения на советско-иранской границе.

В течение 1988-1989 годов армяне постепенно уезжали из Азербайджана, и единственным городом, где их пока оставалось относительно много, был Баку (осталось 40 тыс. армян из ранее проживавших 200 тыс.), кроме того, они оставались в некоторых деревнях.

9 января 1990 года на севере Азербайджана, в деревнях Ханларского и Шаумяновского районов произошли массовые столкновения между армянами и азербайджанцами, в ходе которых были взяты заложники и убиты четверо военнослужащих внутренних войск МВД СССР, пытавшихся остановить беспорядки.

11 января члены Народного фронта Азербайджана штурмом взяли несколько административных зданий и захватила власть в городе Ленкорань на юге республики. На площади Ленина в Баку продолжались массовые митинги, причём количество уже было таким, что даже прибывшие в республику части внутренних войск МВД СССР не решались вступить с ними в столкновение.

А 13 января 1990 года в Баку начался армянский погром. Избиения и убийства армян, нападения на квартиры, где они проживали, продолжались в течение недели, в ходе погрома было убито от 66 армян (по азербайджанским источникам) до 300 (по армянским источникам).

У погромщиков, как и положено, были списки с адресами армян, а местная азербайджанская милиция не вмешивалась и не препятствовала убийствам и совершению других преступлений.

14 января 1990 года, в разгар погромов, в Баку прибыли кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, действительный член Римского клуба и будущий начальник ПГУ КГБ СССР, а затем директор Службы внешней разведки РФ Евгений Максимович Примаков, и министр обороны СССР Дмитрий Тимофеевич Язов.

В книге Тома де Ваала "Чёрный сад" сообщается:

По словам Этибара Мамедова [активист Народного фронта], Примаков предупреждал их, что не потерпит выхода Азербайджана из Советского Союза, и дал понять, что может быть применена сила. "Примаков сказал мне: "Вы в двух шагах от независимости", - вспоминал Мамедов. Однако решение использовать войска еще не было принято. По некоторым слухам, Примаков в телефонном разговоре пытался убедить Горбачева не давать добро на военное вмешательство.

Учитесь дипломатии, господа! С одной стороны, Примаков сказал, что не потерпит выхода Азербайджана из СССР и дал понять, что может быть применена сила, а с другой стороны, намекнул, что до независимости осталось всего-то два шага, и попытался убедить Горбачёва силу не применять! Чего же он на самом деле хотел?

17 января Народный фронт Азербайджана устроил непрерывный митинг перед зданием ЦК Компартии Азербайджана, заблокировав все проходы к нему. "Мирные демонстранты" поставили перед зданием виселицу. Наверно, собирались мирно повесить товарища Везирова, или, как они его обзывали, "Везиряна". Товарищ Везиров не стал ждать, пока его повесят, и сбежал в Москву. Советская власть в Баку и многих других городах Азербайджана пала.

Активисты Народного фронта Азербайджана начали блокаду расположенных в Баку казарм войсковых частей. 19 января "фронтовики" заняли здание телецентра и отключили канал трансляции Центрального (т.е. московского) телевидения.

19 января 1990 года чрезвычайная сессия Верховного Совета Нахичеванской АССР объявила о выходе этой автономной республики из состава СССР.

А ведь до формального развала СССР оставалось почти два года, даже Литва ещё из СССР не вышла!

Горбачёв понял, что дальше медлить нельзя. На подступах к Баку была создана войсковая группировка численностью около 50 000 военнослужащих, и в ночь с 19 на 20 января 1990 года войска были введены в Баку. Народный фронт Азербайджана подготовился к сопротивлению: в городе были построены баррикады, "мирные демонстранты" использовали бутылки с зажигательной смесью и огнестрельное оружие.

20-25 января 1990 года Советская власть была восстановлена в Баку, Джалилабаде, Ленкорани, Нахичевани. Но при этом было убито 82 человека.

В знак протеста тысячи азербайджанцев-коммунистов публично сожгли свои партийные билеты, а Председатель Президиума Верховного Совета Азербайджана Эльмира Кафарова осудила действия "военных преступников".

Вечером 21 января открылась чрезвычайная сессия Верховного Совета Азербайджанской ССР, которая признала неправомерным ввод войск в Баку.

В Азербайджане ввод войск в Баку и в другие города называют "Чёрный январь".

Многие народные депутаты СССР демократической направленности, и различные правозащитные организации стали обвинять Горбачёва и Советскую Армию в чрезмерном и неоправданном применении силы, повлекшем гибель мирных граждан.

Считается, что спорные вопросы надо решать за столом переговоров. Горбачёву надо было сесть за стол переговоров с Нейматом Панаховым, и уговорить его не вешать Везирова, не захватывать города, не разрушать пограничные заграждения, не убивать армян, не блокировать воинские казармы, увести с улиц своих "фронтовиков".

Возможно, Горбачёв был плохой переговорщик, и не умел разговаривать с такими бесспорно идеальнейшими людьми, какими были руководители Народного фронта Азербайджана.

А ещё он не принял во внимание слова Иисуса Христа (Евангелие, От Матфея святое благовествование, глава 5): "А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду", "А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас".

В управлении государством нормы обычной человеческой морали неприменимы. Государственный деятель должен не бояться применять силу для защиты государственных интересов. Иногда приходится совершать меньшее зло, чтобы предотвратить большее зло.

Единственное, за что можно упрекнуть Горбачёва в случае с вводом войск в Азербайджан - это то, что он не ввёл там прямое правление из центра, и снова передал власть местной элите, что и привело в дальнейшем к выходу Азербайджана из СССР. Но мог ли он поступить по-другому под контролем чекистов, инициировавших "перестройку"? Опора могла быть только на армию. А с армией в дальнейшем возникли проблемы.

Операцией в Баку командовал лично министр обороны СССР генерал армии Язов Дмитрий Тимофеевич (с 28 апреля 1990 года - маршал Советского Союза), координатором военной операции был генерал-полковник Ачалов Владислав Алексеевич. В январе 1990 года они действовали грамотно, решительно, и подавили сопротивление сепаратистов.

Зато в августе 1991 года в Москве Язов и Ачалов проявили просто чудеса непрофессионализма, пацифизма и непротивления злу насилием. После января 1990 года никаких попыток реально (а не на словах) остановить развал СССР больше не делалось. Почему так произошло - к этому вопросу вернёмся в дальнейшем.

Какова была роль Алиева в январских событиях? Севиль Алиева, дочь Гейдара Алиева, в интервью газете "Известия" (от 12 октября 2007 года) рассказала, что в январе 1990 года её отец отдыхал в подмосковном санатории "Барвиха", и "Ему позвонил Горбачев и говорил с ним очень агрессивно". Чем был вызван такой агрессивный звонок Горбачёва? Может быть, тем, что он узнал о связях Алиева и Панахова?

После поражения Народного фронта Азербайджана в боях с Советской Армией, Неймат Панахов сбежал в Иран, затем оттуда - в Турцию, и вернулся в Азербайджан только в 1991 году. В 1993 году Гейдар Алиев, став президентом Азербайджана, сразу же назначил Панахова своим советником. Неймат Панахов это заслужил - ведь он помог сбросить главу враждебного клана. 27 января 1990 года Абдул-Рахман Везиров всё-таки ушёл в отставку, и вместо него Первым секретарём ЦК КП Азербайджана стал Аяз Муталибов.

Муталибов не принадлежал к клану Алиева, но попытался с ним помириться. 4 февраля 1990 года он поехал в Москву, и встретился с находившимся там Алиевым.

А на Востоке психология существенно отличается от западной. Если ты первым пошёл на переговоры - значит, ты слабак. А позиции у Муталибова действительно были слабоваты. И Алиев сумел его постепенно убрать из Азербайджана.

Зардушт Ализаде, азербайджанский политолог и один из основателей Народного фронта Азербайджана (НФА), вышедший из него из-за разногласий с Алиевым-Эльчибеем и Панаховым, в книге "Конец второй республики" сообщает:

... фронтисты Нахичеванского отделения НФА разрушили государственную границу СССР. На конференции 6-7 января 1990 года член Правления Неймат Панахов раздавал отдельным делегатам, как сувенир, пятнадцатисантиметровые куски колючей проволоки, срезанные на государственной границе СССР, как символ конца режима «русской империи»... Он старался приписать себе всю заслугу этого героического деяния, но я знал, что ... координацию и непосредственное руководство, через свою агентуру, осуществляет Гейдар Алиев. Знал, и кто был его главным человеком в НФА – Абульфаз Алиев (впоследствии – Абульфаз Эльчибей). Знал, что роль Неймата Панахова – мальчик на побегушках...

Была разыграна многоходовая комбинация по возврату Гейдара Алиева к власти. Сначала надо было дождаться развала СССР, чтобы исключить возможность повторного вмешательства Советской Армии, а затем убрать Муталибова руками Народного Фронта.

В июле 1990 года Гейдар Алиев вернулся в Азербайджан - сначала в Баку, а затем в Нахичевань. В июле 1991 года бывший член Политбюро Г.А. Алиев вышел из КПСС - вторым из высших партийных чинов после Ельцина, сделавшего это годом раньше (а третьим 16 августа 1991 стал Яковлев). 3 сентября 1991 года Гейдар Алиев был избран председателем Верховного Меджлиса Нахичеванской АССР. По его словам, единственным официальным лицом, поздравившим его с избранием, стал председатель Верховного Совета Армении Левон Тер-Петросян. Лейтенант поздравил генерал-майора.

Неожиданное избрание Алиева главой Нахичеванской автономии было приурочено к президентским выборам в Азербайджане, которые должны были состояться 8 сентября. Аяз Муталибов, используя "административный ресурс", стал единственным кандидатом.

Возглавив Нахичевань, Алиев отменил проведение выборов президента Азербайджана на территории Нахичеванской АССР, а на остальной территории Муталибов получил 98,5% голосов, после чего 10 сентября пообещал разобраться с мятежными нахичеванцами. На это Алиев ответил, что "в случае вооружённого нападения со стороны Баку 330 тысяч жителей Нахичевани готовы защищать свой Меджлис, как россияне защищали Белый дом в дни путча".

О "путче" речь впереди. Но Муталибов не решился применить силу. А это уже была третья ошибка с его стороны (после первой - переговоров с Алиевым в Москве, и второй - разрешения ему вернуться на Родину). Восточный правитель обязан применять силу. Или не поймут. "А царь-то не настоящий!".

Уже в январе 1992 года Народный фронт Азербайджана начал акции протеста с требованием отставки Муталибова. Как пишет Зардушт Ализаде в книге "Конец второй республики", "Паралич власти был налицо. Силовые структуры из-за саботажа и подрывных действий НФА и слабоволия президента практически бездействовали. Президенту даже информацию из МВД передавали неверную… несчастный президент был в изоляции из-за некомпетентности своего ближайшего окружения и отсутствия единой управляющей и направляющей воли в государстве".

6 марта Аяз Муталибов ушёл в отставку, и назначил и.о. президента Якуба Мамедова, но, воспользовавшись неудачами азербайджанской армии в войне в Нагорном Карабахе, попытался вернуться к власти. 14 мая 1992 года Верховный Совет Азербайджана восстановил его в должности президента. В ответ 15 мая Народный фронт Азербайджана начал вооружённое восстание, а правоохранительные органы, как положено, бездействовали. "И они не могут идти против народа. Ну, натурально, не могут!".

Вечером 15 мая 1992 года Аяз Муталибов сбежал из президентского дворца, добрался до военного аэродрома, и на российском военном самолёте вылетел в Москву.

Народный фронт Азербайджана захватил власть, но большинство активистов о связях своих лидеров с Гейдаром Алиевым не знали, поэтому понадобилась промежуточная стадия. 7 июня Абульфаз Алиев (Эльчибей) был избран президентом, и два Алиева сыграли роли Керенского и Ленина в 1917 году.

Сначала дождались, пока азербайджанская армия потерпит ещё ряд поражений в Нагорном Карабахе, чтобы народ захотел "сильной руки". Затем 28 июня 1993 года, когда нужная атмосфера в стране была создана, в Гяндже был поднят мятеж под руководством полковника Сурета Гусейнова, и 10 июня мятежные войска начинают марш на Баку, и в этот же день Абульфаз Алиев (Эльчибей) предлагает Гейдару Алиеву должность премьер-министра, а 15 июня Гейдара Алиева избирают председателем Милли Меджлиса (парламента) - именно эта должность даёт право исполнять обязанности президента в случае его отставки.

В ночь с 17 на 18 июня А. Алиев (Эльчибей) улетает в Нахичевань, и власть переходит в руки Г. Алиева. 3 октября 1993 года Гейдар Алиев был официально избран президентом Азербайджана. Таким образом, агент 5-го Управления КГБ нахичеванец Абульфаз Алиев сдал пост генерал-майору КГБ нахичеванцу Гейдару Алиеву.

Такова была обстановка на национальных окраинах. Ну и для полноты картины необходимо упомянуть про крупнейшую союзную республику - РСФСР. Здесь с помощью КГБ к власти был приведён Борис Николаевич Ельцин.

Создание "народных фронтов", разжигание националистических и сепаратистских настроений, организация погромов, массовых беспорядков и акций протеста были нужны Комитету государственной безопасности СССР для того, чтобы создать в союзных республиках такие настроения среди населения и политической элиты, которые бы обеспечили отделение этих республик от Советского Союза.