К ВОПРОСУ О ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ПРИТЯЗАНИЯХ АРМЕНИИ: АНАЛИЗ ИСТОРИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ

1/02/2012   Азербайджан , Нагорный Карабах , Территория исторического Азербайджана , тюрки

myazerbaijan.org

(глава из книги “К этногенезу Азербайджанцев”), профессор Гияседдин Гейбуллаев

---

В работах армянских историков господствует точка зрения, что албанская часть междуречья Куры и Аракса (по их выражению “правобережная Албания”), в том числе Нагорный Карабах, в целом со II века до н.э. до 387 г. (а ныне полагают, что до 428 и в 450-451 гг.) была составной частью Великой Армении, а после указанной даты эти области перешли к албанам. Считается также, что в этой части Албании изначально проживали армяне или же местное население в течение 6 столетий (II в. до н.э. - IV в. н.э.) арменизировалось. С этим и связаны в основном территориальные претензии, предъявляемые к Азербайджану армянскими экстремистами в последние годы. К обоснованию этой концепции подключились не только историки (С.Т.Еремян, А.Н.Тер-Гевондян, Б.А.Улубабян, Г.С.Свазян, А.Абрамян, А.Ш.Мнацаканян, А.А.Акопян и др.), но и публицисты, видным представителем которых является 3.Г.Балаян.

Не будем здесь вступать в научный спор с Зорием Балаяном (не историком по специальности), автором книги “Очаг” (Ереван, 1984), который ставит своей целью доказать будто бы древний Азербайджан являлся составной частью Великой Армении. Он лишь продемонстрировал свою и безграмотность в области истории Востока в целом и истории закавказских народов, в частности. Обстоятельный разбор “трактата” этого заслуженного героя публицистики идеолога сепаратистского движения потребовал бы написания более объемистой работы, чем данная книга, ибо в этом случае пришлось бы начать объяснять ему по складам азбуку древней истории закавказских народов, так как всякий мало-мальски разбирающийся в этих вопросах человек не допустил бы такого беспардонного извращения истории Ближнего Востока и Закавказья, в особенности Азербайджана. 


Нам кажется, что настоящий исследователь, любящий свой народ, его историю и культуру, не имеет права фальсифицировать историю соседнего народа “в пользу” своего народа. Армянский народ не нуждается в незаконных территориальных претензиях и высосанных из пальца “концепциях” нынешних лжеученых. Встав на такой скользкий путь, нынешние потомки армян только еще больше “закрепляют” за собой мнение как о неблагонадежном народе. Жившие тысячелетиями бок о бок с азербайджанским и грузинским народами армяне, поддавшись на провокацию своих идеологов (между прочим, припеваючи ныне живущих за пределами “родины”), видимо, еще не все “отошли” после эйфории, когда армянин поднял оружие на соседа, делившего с ним и его предками хлеб и кров. 


Но приписывать истории народа несравненно больше того, что она вмещает, - это по меньшей мере несерьезно, и даже самим армянам невольно приходится краснеть, читая дилетантские “откровения” 3.Балаяна. Рассказывают, что серьезные армянские историки сами возмущены содержанием его книги и сравнивают ее с пресловутыми “открытиями” М. Айвазяна, который, прочитав средневековую арабскую надпись слева направо (вместо того чтобы читать справа налево), счел ее армянскими иероглифами XVII века до н.э., так что академику Б. Б. Пиотровскому пришлось в специальной статье разъяснить содержание этой надписи, кстати, с мусульманскими личными именами - Али, Хасан и др. Одним словом, книга 3.Балаяна не представляет никакого научного интереса и потому не заслуживает ни критики, ни обсуждения. Она может ввести в заблуждение лишь неискушенного в истории доверчивого читателя.

Совсем другое дело ошибочные (а подчас - конъюнктурные) мнения некоторых армянских ученых-историков.

Необъективность мнения о принадлежности Кура-Аракского междуречья Албании исторически к Армении подробно аргументирована в работах 3.М.Буниятова [183] и многих его последователей. Но все же вкратце следует остановиться на этом вопросе еще раз.

Следует прежде всего отметить, что мнение о принадлежности Албанской территории ниже Куры к Армении не новое. Оно нашло свое отражение в той или иной степени еще в работах М.Чамчяна, М.С.Канаяна, М.Бархударяна, Я.А.Манандяна, Гр.Капанцяна и др. Однако предметом специального обсуждения оно стало в работах современных армянских историков.

Еще Гр.Капанцян название города Барда бездоказательно связывал со словом барти “тополь” в армянском языке [312, 47], тем самым он пытался обосновать мнение о принадлежности зоны Барды в Азербайджане изначально к армянской территории, несмотря на то, что в древнегрузинском источнике отмечается, что родоначальник кавказских народов Таргомос “Бардосу (мифическому основателю города Барда. - Г. Г.) “…дал земли к югу от Куры, от реки Бардуджи до слияния Куры с Расхи” (т. е. Араксом - Г. Г.) [39, 29]. В этом сообщении, как видим, ничего не говорится об армянской принадлежности равнинной части междуречья.

С.Т.Еремян [295, 303] считает, что до 387 г. междуречье Куры и Аракса, в том числе Сакасена, Арсаг (далее – АРСАГ [от тюркск. АР-муж/воин и тюркск. этнонима САК/САГА-скиф]; “Арцах” – арменизированная форма - автор), Утик (по его мнению, равнинный Карабах) и Гардман, Сюник и Пайтакаран принадлежали Армении. Возникает вопрос: если междуречье или Албания в целом являются частью Армении, то почему в древнеармянских источниках оно называется Албанией, а не Арменией? Следует отметить, что С.Т.Еремян совершенно неверно характеризовал экономику и хозяйство албан раннего средневековья как “примитивный пастушеский уклад”, “примитивное земледелие в сочетании с охотой и рыбной ловлей”, часть албанов как “племя рыболовов” и т. д. [295, 306]. Но в отношении междуречья Куры и Аракса сказано, что эти земли являлись “наиболее развитыми экономическими областями”, потому что принадлежали якобы Армении (там же). Он писал: “Область Арсаг была арменизирована в IV-V вв., а значительная часть области Утик - в VI в.” [295, 304].

Б.А.Улубабян пишет, что население междуречья якобы еще во II веке до н.э. разговаривало на армянском языке [493, 68]. А. Н. Тер-Гевондян албанскую область, название которой в “Истории албан” на древнеармянском языке передано как Мец-Колманк (от армянского мец “большой”, тюркского топонима Колман и армянского суффикса к, о значении этого топонима см. выше, с. 108-111), называет армянской областью Албании [474, 50]. Албанские области Арсаг и Гардман также названы им северо-восточными областями Армении [474, 146]. Он пишет, что область Утик (по их концепции общее название низменной части междуречья. - Г. Г.) была армянской, где армяне (а также армянский язык) играли важную роль в политической и общественной жизни Арана [474, 157-158].

А.Мнацаканян албанское междуречье Куры и Аракса называет “Агванский край” Армении, “Агванская Армения” [400, 43], “Армения глубинная” [400, 5] или “Армения Прикуринская” [400, 39]. По его мнению, “в конце IV столетия ход истории и общественно-политических событий привел к объединению восточного края Армении с собственно Агваном и что “до сих пор неверно считали, что в Агване жили агваны и родственные им племена, ...не учитывалась принадлежность населения указанных гаваров к армянам как в историческом, так и в этническом отношении” [400, 5]. Он считает, что югу от Куры обитали армяне и они “благодаря своему единому языку и высокой земледельческой культуре, стали не только самым крупным, но и самым могущественным среди агванских племен” [400, 16], что в Агване, по его мнению, государственный и официальный язык был армянский, а их цари “уже в V веке говорили и писали по-армянски...” [400, 16].

Он далее пишет: “Страбон свидетельствует, что жители Утика и Арсага говорят на армянском языке” [400, 21]. А.Мнацаканян, приводя сообщения Страбона о Сакасене, отмечает, что эта область была армянской еще до вторжения саков (т. е. в VII веке до н.э.) [400, 25]. Он полагает, что если Страбон не сообщает о населении территории ниже от Куры, то “потому, что там в основном жил один народ со своим языком - армянским” [400, 34]. Он считает также, что слово “наш” в элегии албанского поэта Давдака следует понимать в значении “армянский” [400, 133-134].

На эти и другие высказывания А. Ш. Мнацаканяна мы ответим ниже. Отметим только, что автор явно грешит против истины, когда говорит, что Страбон писал об армянах в Утике и Арцахе/Арсаге, ибо у Страбона вообще отсутствует какое-либо упоминание о населении этих областей в Междуречье.

Эту же концепцию в несколько ином аспекте защищает А.А.Хачатрян. В его работе говорится об арабских надписях VIII-XVI вв. в Армении. Мы не намерены подробно останавливаться на его измышлениях, потому что это сделано в рецензии 3.М.Буниятова и М.С.Нейматовой [187]. Дело в том, что на территории самой Армении, по авторитетному мнению рецензентов, всего существует 8 арабских надписей, а в работе А.А.Хачатряна говорится о 290 надписях. Указанные надписи находятся на территории Азербайджана - в Нахчыване, Ордубаде, Гяндже, Карабахе и других районах. Почему эти надписи считаются армянскими? Ответ один: эти районы являлись (якобы!) в указанные века армянскими. Невольно тут вспомнишь народную пословицу и подумаешь, что А. А. Хачатрян своей веревкой пытается привязать чужого теленка, не догадываясь о том, что в конце концов у него в руке останется веревка, а отнюдь не теленок.

Допустим, на миг что это так, но откуда арабские надписи VIII века? Ведь общеизвестно, что вообще в Закавказье нет арабских надписей VIII века! И здесь А.А.Хачатрян выходит из положения очень легко: надпись, относящуюся к 870/71 г., он относит к 775/76 г.; надпись 1077/78 г. - к 786/87 г.; надпись 1110/1111 г. - к 770 г. Впрочем, оставим все это на совести автора. Заметим лишь, что подобные недостойные приемы наглядно показывают степень достоверности изысканий ряда армянских историков и сделанных из них “научных выводов”.

Ш.В.Смбатян пишет, что слово “Албания” не являлось этнонимом, а лишь географическим названием”, что “будучи отсталыми в экономическом отношении они (т. е. албаны. - Г. Г.) не играли значительной роли в политической и экономической жизни Албании и, восприняв от армян христианскую религию, вскоре деэтнизировались” [38, 6]. Между тем в “Истории албан” (кн. II, гл. 48) отмечено, что в Албании первая церковь была построена раньше, чем в Армении (церковь в Гисе), а также, что Албания стала верующей раньше, чем Иберия. В примечаниях к “Истории албан” Ш.В.Смбатян пишет, что в “исторической Агвании”, т. е. Албании, во времена каталикоса Ильи “жили только армяне” [38, прим. 26]. По его мнению, естественной границей между Великой Арменией и Албанией служила река Кура [38, 5]. Об Албании античных авторов, помещавших ее к северу от Куры, он пишет, что “до V века не было народности, которая могла быть гегемоном в этом государстве” (подумать только!!!) [там же, 18]. Спорить с Ш.В.Смбатяном не стоит, потому что его рассуждения совершенно необъективны, а главное – идут вразрез с установленными историческими фактами. Он несправедливо критикует В.Л.Гукасяна (кстати, он, видимо, не знает, что Г.Л.Ворошил и В.Л.Гукасян - это один и тот же человек и критикует отдельно Г.Л.Ворошила и В.Л.Гукасяна - см. 38, 210, прим. 142) за то, что тот, “….будучи армянином, не соглашается с мнениями армянских ученых”.

Неверные суждения в отношении албанского этноса и албанской территории есть и у А.А.Акопяна [128]. Он также считает, что правобережье Куры являлось северо-восточной Арменией и что Кура была не только границей между Арменией и Албанией, но и границей армянского этноса с албанцами, обитавшими, по его мнению, только к северу от Куры [128, 15, 16, 21]. Если междуречье было армянской областью, как пишет автор, со времени Ервандитов (VI в. до н.э.) и даже входило в состав Урарту [128, 15] и его население состояло из армян, то неясно, почему тогда это междуречье называлось Албанией от этнонима албан, или почему топоним Аран не является армянским словом?

А.А.Акопян полагает, что не существовало этноса, который называл себя “албан”: “Все это заставляет нас думать, что этноним “албанцы” не был и не стал к III веку н.э. самоназванием населения Албании и давался насельникам Албанского царства соседними народами” [128, 106]. Он недоволен античными источниками за то, что они употребляли название “албанцы” (там же) и нетрудно понять почему.

А. А. Акопян считает, что царь Аран (I в.) был наместником Восточной Армении [128, 64]. А. А. Акопян прекрасно понимает, что его концепции об исконной армяноязычности населения междуречья Куры и Аракса противоречит то обстоятельство, что там, по сообщениям источников, обитали саки, албаны, савдеи, гаргары и удины, а они не были ни по этнической, принадлежности, ни по языку армянами. Поэтому он считает,, что топоним “Гаргарское поле”, восходящий, несомненно, к этнониму гаргар у Моисея Хоренского и Товма Арцруни, находился не к югу от Куры, на нынешней Карабахской равнине, как верно считают многие исследователи, в том числе и ряд армянских ученых, а к северу от Куры [128, 70]. Он пишет, что якобы “…гаргары не являлись албанским племенем”. По его мнению, этот этноним употребляется источниками в “качестве пейоративного названия населения левобережной Албании и соседнего горного района” [128, 74], и что никакая албанская письменность не была создана для албан в Албании [128, 72]. Говоря о том, что населением междуречья были армяне (по его мнению армяно-албанская граница до 428 года проходила по реке Куре - 122, 71), А.А.Акопян, старался найти археологические факты в пользу своего мнения. Он считал, что это положение подтверждается тем, что к югу от Куры распространились кувшинные захоронения, а эта культура оставлена армянами. “Однако сводное исследование археологического материала показывает, что весь материал “культуры кувшинных погребений” составляет часть археологической культуры древней Армении, характеризующей армянский этнос этого периода” [128, 16]. Ему, конечно, известно, что кувшинные погребения распространены и на севере от Куры, и здесь они отмечаются даже до VII века, т. е. до арабских завоеваний. А. А. Акопян это объясняет очень просто - как результат “интенсивных культурно-экономических связей” [128, 17].

Что касается сообщения Страбона, согласно которому “К области албанцев принадлежит и область Каспиана” (Страбон, XI, 4, 5), то А. А. Акопян пишет [128, 37], что эти каспии обитали к северу от албан, а не к югу от Куры.

Армянские исследователи, исходя из сообщения Фавста Бузанда, что в 385 г. “армянское царство разделилось, распалось, уменьшилось и потеряло свое прежнее величие” (Фавст Бузанд, кн. VII, гл. 1), обычно считали, что Великая Армения распалась в 387 году, (а на самом деле этот распад и утеря ряда областей произошел еще в 60-х годах I века до н.э.) и после этого Утик (т. е. равнинная часть междуречья Куры и Аракса) и Арсаг были сасанидами присоединены к Албании. А теперь ряд армянских исследователей (Б.А.Улубабян, Б.А.Арутюнян, А.А.Акопян) считает, что Утик присоединен к Албании в 428 г. (мнение о падении Великой Армении в 428 г., о чем пишет А. А. Акопян, было высказано еще К.Паткановым, см. предисловие к 4, с. 14), а Арсаг в 450-451 гг. [128, ПО, 114].

Остается непонятным, почему Сасаниды отторгнули Арсаг, Утик и другие области от Армении и отдали албанам, когда, как писал Н. Г. Адонц, персидская часть Армении вместе с Иберией, Албанией и Атропатенскими областями составляла одно из крупных административных делений Сасанидской Персии [128, 213] еще до Хосрова Ануширвана.

Концепция о принадлежности междуречья Куры и Аракса Армении нашла свое отражение в работах некоторых советских исследователей. Так, Н.В.Пигулевская, приводя сообщения Захарии Ритора (середина VI в.) о том, что “Аран также земля в той Армении со (своим) языком, с народом, верующим и прилежным, у них есть царь, подчиненный персидскому царю” [431], наряду с этим писала: “Следовательно, несмотря на сильное армянское влияние (выделено нами. - Г. Г.) в половине VI в. эта область (т. е. Аран. - Г. Г.) сохранила еще родное наречие” (там же, 109). Странно другое: в источнике говорится о языке аранцев (албанов), но автор почему-то заменяет его словом “наречие”. Неясно также, что подразумевается под выражением “сильное армянское влияние”. В этом сообщении слово Армения является географическим, традиционным понятием, ибо в то время Атропатена, Аран, как и Армения, входили в северный куст Персидской империи Сасанидов [см. 123, 213]; кроме того, в источнике говорится, что у Арана есть царь, но подчиненный Персии. Отсюда следует, что если у Арана в то время был царь, к тому же подчиненный Персии, а отнюдь не Армении, то значит Аран не входил в состав Армении. 3. М. Буниятов писал, что наименование земель Армении, Арана и Иберии в сирийских и арабских источниках “Арменией” отражает лишь их административное единство [183, 94-95].

К.В.Тревер писала: “Во II в. до н.э. армянский царь Арташес I (189-160 гг. до н.э.) присоединил к Армении ряд областей, в том числе и правобережье Куры, где обитали шаки, утии и гаргары-албаны” [482, 55]. Так считал и А. Г. Шанидзе (510, 169-170}. Подобная же мысль высказана А.П.Новосельцевым, который считает, что “вплоть до конца IV в., за исключением небольшого отрезка времени в 30-60 гг. этого столетия, армяно-албанская граница проходила по реке Куре, а области, Сакасена, Арцах (Арсаг), Ути, Гардман и другие входили в состав Армянского государства” [412, 18]. Он же писал, что “до V в. не было народности, которая могла бы стать гегемоном в этом (Албанском. - Г. Г.) царстве” (там же). Для того чтобы разобраться в этом, сначала следует ответить на вопрос: откуда вообще возникла эта концепция? Ответ может быть только один - она возникла на основе неверных, ошибочных интерпретаций сообщений некоторых источников.

Один из основных аргументов в пользу этой концепции считается выражение “восток” (“восточный”) в “Истории албан” Моисея Каланкатуйского. Действительно, в этом источнике есть выражение “Восточная страна” (кн. II, гл. 20), “Восток” (кн. I, гл. 8), “Восточный край” (кн. I, гл. 27, кн. II, гл. 1, кн. II, гл. 27, кн. II, гл. 37). Армянские историки воспринимают эти выражения в смысле “Армянский Восток”, “Восточная страна Армения”, “Восточный край Армении”, выражение “жители Востока” (кн. I, гл. 6) в смысле “армяне Армянского Востока”, выражение “князь Востока” (кн. II, гл. 27, кн. II, гл. 28), где имеется в виду албанский князь Джеваншир из рода Мехранидов, в смысле “армянский князь армянского Востока” или “князь Восточной Армении”.

В действительности, ни в одном из приведенных выражений слова “Армения” нет. Моисей Каланкатуйский, как верно отметила Ф.Мамедова, под выражением “Восток” имеет в виду Албанию, исходя из представлений христианского мира того времени, что христианская Албания расположена на востоке, ибо тот же автор под названием “Запад” имеет в виду не Армению, а христианскую Византию (например, кн. I, гл. 22; кн. II, гл. 10), когда речь идет о христианах Византии. Например, воины Византии царя Ираклия названы “войска Запада”. Соответственно этому; Каспийское море названо “Восточным морем” (кн. II, гл. 11), а Средиземное море - Западным морем (кн. II, гл. 11). Например, в письме персидского царя Хосрова Ануширвана византийский царь характеризуется как тот, “который скрывался от меня на островах Западного моря” (кн. II, гл. 11). В этом источнике кроме того .употреблено слово “юг”: “царь Юга (т. е. халифата. - Г. Г.) еще раз пригласил к себе князя Востока, прославленного Джевашпира” (кн. II, гл. 28); встречается и север (в смысле страна тюрков, называемая “Туркестан” (кн. II, гл. 27); есть еще выражения “северные народы”, “северяне” (кн. I, гл. 12, кн. II, гл. 13; кн. I, гл. 27) в значении барсилы/басилы, гунны, хазары и др. Поэтому армянским исследователям эти выражения Моисея Каланкатуйского не нравятся и они называют его “ярый поборник автокефльности Албанской области” [128, 141], обвиняют его в “албанском мировоззрении” (ну не армянском же!) [там же]. Как видим, слова “Восток”, “Запад”, “Юг” в этом источнике не имеют никакого отношения к географическим координатам “Великой” Армении.

История Албании стала любимой темой армянских историков в основном потому, что Албания в их интерпретации считается составной, или как они выражаются, “восточной частью Армении”. Соответственно этому, как отмечено выше, армянские историки население Кура-Араксинского междуречья раннего средневековья считают армянским.

Образованное в VIII в. временное арабское административно-территориальное объединение под общим названием “Арминийа” (как известно с 60-х годов IX века эта провинция перестала называться “Арменией”) с резиденциями в Двине и Барде, куда :халифат включил Азербайджан (Атропатену), Армению и Албанию (Аран), армянские исследователи интерпретируют совсем по-другому. В некоторых работах “исконно армянскими” считаются не только междуречье Куры и Аракса в Албании, но и вся Албания в целом, т. е. и территория к северу от Куры. Создается впечатление, что эти армянские ученые не хотят понимать, что указанное арабское административно-территориальное деление восходит к Сасанидскому периоду. Вспомним, что при царе Каваде I Сасанидская империя была разделена на четыре края и Армения вместе с Атурпатаканом, Иберией и Албанией входила в состав Северного края со столицей в Ганзаке в Адурбадагане. Конечно, это не означает, что Азербайджан и Албания/Аран являлись в то время армянскими областями. Если например, арабский источник отмечает, что наместник Йазид ибн Усайд (759-769) отправил пленных вместе с рабочими-строителями в Армению укрепить несколько городов, в том числе н Дербент, то, конечно, это не означает, что Дербент был армянским городом.

Кроме вышесказанного, это явно ошибочная концепция основывается, главным образом, на сообщениях Страбона о том, что Араксена (Араксена не является местным топонимом, а названа так самим Страбоном или его источником), Каспиана и Сакасена являются армянскими областями (Страбон, XI, 7, 2; II, 1, 14). Исследователи до сих пор не догадывались, что Араксена, Каспиана и Сакасена во время источника Страбона существовали также в Атропатене и что армяне, начиная со II в. до н.э. захватили именно эти области, а вовсе не Араксену и Каспиану, расположенные в Албании, в междуречье Куры и Аракса.

Этот вопрос заслуживает того, чтобы остановиться на нем подробнее.

Выше было отмечено, что Сакасена упоминается впервые в труде Страбона четыре раза. Исследователи ошибочно все эти сообщения относили к Сакасене в междуречье Куры и Аракса, о которой, кстати, сообщается только два раза. В труде Страбона дважды речь идет о Сакасене на юге от Аракса, “ниже Гиркании” (Страбон II, 1, 14; и XI, 7,2), - следовательно, расположенной в Атропатене. Приведем текст обоих сообщений Страбона: “Во всяком случае в Гиркании, как говорят, виноградная лоза приносит местрет вина, а смоковница дает 60 медимнов плодов; пшеница же вырастает снова из зерен выпавших колосьев на жнивье, пчелы строят улья на деревьях, и мед течет с листьев; так случается в Матиене, провинции Мидии, в Сакасене и Араксене, областях Армении. В последних двух областях это не так удивительно, если верно, что они лежат ниже Гиркании (выделено нами. - Г. Г.) и отличаются от остальных земель мягкостью климата” (Страбон, II, 1, 14). С этим сообщением совпадает и другое, которое во многом является повторением предыдущего: “Доказательства благосостояния этой страны (т.е. Гиркании. - Г. Г.) следующие: виноградная лоза производит 1 метрет вина, смоковница 60 медимнов; хлеб родится из зерна, выпавшего из соломы, пчелы роятся на деревьях, а мед течет с листьев. То же имеет место и в областях Матиане и Мидии и в Сакасене и Араксене в Армении” (Страбон, XI, 7, 2).

Как видим, в обоих сообщениях об Армянской Сакасене говорится в связи с рассказом о Гиркании и отмечается, что область Сакасена располагалась “ниже Гиркании”, т. е. на юге Прикаспия (причем вопреки армянским выпадам, у Страбона ничего не сказано об “уровне моря”, то есть, якобы “…ниже Гиркании по высоте над уровнем моря”), рядом с областью Араксена. Поэтому, естественно, эти сведения не имеют никакого отношения к Сакасене в междуречье Куры и Аракса. Почему-то исследователи до сих пор не замечали (или – не хотели замечать?) этого достаточно очевидного факта и указанные сообщения Страбона относили к Сакасене - Шакашене в Албании, т. е. к зоне Гянджи.

В двух местах своего труда Страбон сообщает о Сакасене в междуречье Куры и Аракса, причем в одном из них, касаясь набегов саков, он пишет, что саки завладели лучшей землей в Армении, которой они дали название от своего имени Сакасена (Страбон, XI, 8, 4).

Усомниться в сообщении Страбона нельзя. Фавст Бузанд и “Армянская география VII века” также считают Шакашен областью Великой Армении. Из текста источников становится ясным, что действительно горные части раннесредневековой Албании - Сисакан, Арсаг, а также равнинные области - Ути и Шакашен - во II-I вв. до н.э. принадлежали Армении.

В связи с этим, следует остановиться на следующих вопросах: локализация Сакасены, названной Страбоном лучшими землями в Армении; время включения этой области в Армению и время перехода ее к Албании.

1. Следует отметить, что географические координаты упоминаемой области Сакасена в сообщении Страбона неясны. Несомненно, что для времени обитания саков в междуречье Куры и Аракса, после VII века до н.э. Сакасена должна была охватывать не только зону современной Гянджи, а гораздо большое пространство, включая часть Арсага [см. 245, 31], поздний Сисакан (где в раннем средневековье находилась крепость Шаки) и область Шаки (Sykn в надписи Каабаи-Зардушт), т. е. на северо-западе Албании, к северу от Куры, - это современная Шекинская зона Азербайджана. Поэтому включать все эти области в “лучшие земли” Армении нельзя. Исходя из сообщения Фавста Бузанда и “Армянской географии VII века”, можно полагать, что указанная область охватывала только зону Гянджи.

2. На основании указанного сообщения Страбона армянские исследователи заключают, что эта область еще с VII века до н.э., т. е. со времени появления саков, была армянской, иными словами, якобы саки захватили в VII веке до н.э. армянские земли в междуречье Куры и Аракса.

Еще Н. Г. Адонц отмечал, что “Сакасена считалась родовой областью саков” [123, 426], но он ошибочно полагал, что “остатки саков в Армении утвердились в наиболее плодородной области, известной с тех пор под именем Сакасена” [там же]. В 30-х годах С. Тер-Аветисян писал: “Предполагают, что часть саков с Яксарта в VII в. до н.э. перебралась на северный берег Каспийского моря, откуда пустилась в поход в Албанию, или, как говорит Страбон, в Армению и заняли самые богатые области, которые стали называться именами саков Сакашен, Саrам (Загам), Саки (Шаки) и т. д.” [473,24]. Следовательно эти авторы считают, что когда пришли саки, эта область была уже армянской. Эту же ошибку допустил и В.В.Струве, который, исходя из вышеприведенного сообщения Страбона, писал, что “по имени саков часть Армении даже стала называться Сакасеной”, что врагами Дария (имеется в виду восстание в Армении, которое подавил Дадаршиш), были не армяне, а племена саков, появившиеся за несколько десятилетий до того на территории Армении [469, 18]. Далее он предполагает, что эти саки вторгались в Армению при Кире [469, 120] “в начале эпохи Ахеменидцев” [там же]. Исходя из сообщения Страбона, что саки владели лучшей землей в Армении, А.А.Акопян пишет, что “правобережье Куры входило в состав Армянского царства Ервандитов” (VI-II вв. до н.э.) [128, 15]. Это мнение кажется нам необоснованным. Если, как полагают вышеуказанные авторы, саки пришли в Переднюю Азию в VIII в. до н.э. (см. выше), то в то время еще не существовало армянского государства и государства Ервандитов, а было царство Урарту, и, бесспорно, равнинная часть междуречье Куры и Аракса (зона Гянджи), где локализуется Сакасена (Шакашен), не могла входить в состав Урарту. Но у А.А.Акопяна на всякий случай и на это подготовлен ответ: “Правобережье Куры было завоевано уже урартами” [128, 15, прим, 31]. К такому выводу он пришел на основании двух фактов: во-первых, Страбон пишет, что саки овладели лучшими землями в Армении, и во-вторых, Моисей Хоренский (кн. II, гл. 44) пишет, что в конце III - начале II века до н.э. царь Ерванд находился в Утике, когда на него двинулись войска Арташеса [128, 15]. Указанный Ути, по его мнению, располагался к югу от Куры - в зоне Барды. Как видим, произошло явное недоразумение. С одной стороны, Страбон пишет, что Сакасена является плодородными землями в Армении, с другой стороны, локализуемая с зоной Гянджи Сакасена не могла быть армянской областью еще в VII веке до н.э.

Чтобы разобраться в этой путанице нам следует сперва локализовать области Ути у Моисея Хоренского. Армянские исследователи, как отмечено, говоря о принадлежности земли, лежащей к югу от Куры, к Армении приводят сообщение Моисея Хоренского о том, что когда полководец Арташес хотел отнять власть у Ерванда, царя Армении, последний находился в области Ути: “В области Ути доходит до Ерванда весть, о том, что царь парсийский собрал множество войска и под начальством Смбата отправляет на тебя, для возведения молодого Арташеса на царство” (кн. II, гл. 44). Далее: “Между тем, Смбат с юным Арта-шесом спешил прибыть в пределы Утицев. Ему навстречу вышли войска той страны (т. е. страны Ути, но если Ути - это армянская область, то причем тут войска той страны? - Г. Г.) равно и нахарары, оставленные (там) Еврандом” (кн. II, гл. 45). Все верно. Однако где эта область Ути? Во всяком случае, это не Ути “Армянской географии VII века”, где располагался город Барда. Это видно из следующего сообщения того же автора: “Смбат с юным Арташесом идет на берег Геламского моря (т. е. озера Севан. - Г. Г.), за гору, называемую Арагатцом [ныне Алагез. - Г. Г.]; они спешили прибыть в лагерь Ерванда” (кн. II, гл. 46). Где же этот лагерь Ерванда? Историк: уточняет, что лагерь находился на реке Ахурян.

Итак, все ясно: упоминаемая Моисеем Хоренским страна Ути не имеет отношения к области Ути в Албании, т. е. зоне Барды или к югу от Куры. Эта Ути находилась в области озера Севан, где еще со времен Урарту отмечена область Этиуни. В тех же источниках упомянута область Удуру - Этиуни [см. 379, 58], которую Н.В.Арутюнян локализует с Севанским бассейном [155, 96]. В другом месте своего труда Н.В.Арутюнян пишет, что Этиуни находилась в бассейне реки Севан [там же, 198-199]. Таким образом, Этиуни урартских источников в бассейне реки Севан Моисеем Хоренским зафиксирована в форме “Ути” (а не Утик!).

Другое дело, что по Моисею Каланкатуйскому, Этиуни-Ути„ т. е. бассейн оз. Севан, - раньше относился к Албании:, “В то время, когда Арташес воевал с Ервандом, сей последний находился в пределах Албании, в области Ути “...” (Кн. I, гл. 8).

Итак, это сообщение Моисея Хоренского не имеет отношения к Албании во II веке до н.э.

Теперь продолжим разговор по поводу Сакасены Страбона в его третьем сообщении, где эта область характеризуется как “лучшие земли в Армении” (Страбон, XI, 14, 4). Выше было отмечено, что Сакасена в VII веке до н.э. или во время правления Ервандитов не могла находиться в составе Армении.

В самом деле, по одной концепции, предки армян переселились из Малой Азии в пределы исторической Армении примерно в VII-VI вв. до н.э. [490, 3], то есть, тогда, когда сюда пришли саки. В этом случае неясно, каким образом в VII веке до н.э. междуречье могло быть “лучшей землей” в Армении? Геродот [1, 180] отмечает, что Армения - горная страна, где берут начало реки Тигр и Евфрат. Таким образом, во времена Геродота Армению - в ее тогдашних границах - считали горной страной. Что касается государства Урарту, то оно возникло в IX в. до н.э. в районе озера Ван. Зафиксированы лишь походы отдельных урартских царей - Аргишти I (786-764), Сардура II (764-735) и Руса I (735-713) в районе озера Севан в нынешней Армении, а также в районе озера Урмия в Мидии. И.Г.Алиев писал, что “... зона Карабаха никогда не была завоевана урартами” [137, 18]. Урартские топонимы (названия крепостей и стран) засвидетельствованы в урартских источниках в зоне Араратской долины, нынешнего Ленинакана, Еревана, озера Севан [379, 67, 108-116]. В надписи Руса I упоминается о захвате 23 стран, среди которых есть и Адахуни [379, 68], который можно отождествлять с Арцахом/Арсагом. Но и в этом случае говорится о захвате, о походах в эту страну, не как о составной части Урарту. Это самым убедительным образом свидетельствует о том, что равнинная часть зоны междуречья Куры-Аракса не могла находиться в составе Армении в VII в. н.э. Государство Ервандитов (Армина Бехистунской надписи 521 г. до н.э.), как полагают, возникло “в начале VI в. до н.э., заменив собой государство Урарту” [66, 30] и сразу же было подчинено Мидией, а затем после 550 г. до н.э. входило в державе Ахеменидов [66, 30- 31]. Следовательно, ни урартскими царями, ни Ервандитами междуречье Куры и Аракса не могло быть завоевана.

3. Из вышеприведенного видно, что область Шакашен могла быть захвачена только в последние века н.э., скорее всего во II веке до н.э. К.В.Тревер писала, что во II в. до н.э. армянский царь Арташес (189-170 гг. до н.э.) присоединил к Армении ряд соседних областей, в том числе и правобережье Куры, где обитали шаки/саки, утии и гаргары [482, 58]. Это соответствует сообщению Страбона о том, что армянские цари II века до н.э. расширили свои владения за счет областей окружающих народностей (Страбон. XI, 14, 5).

4. Вопрос о том, до каких пор эти области, в том числе Шакашен, были армянским, до сих пор решался неверно. Сразу отметим, что указанные области, захваченные Арменией во II-I вв. до н.э., были потеряны вместе с уходом Тиграна II с исторической сцены, т. е. в середине I века до н.э. В пользу этого положения можно провести следующие аргументы. Во II веке .до н.э. армяне захватили также южные области Картли - Тао (Тайк древнеармянских источников) и Гогарене, и, естественно, после распада империи Тиграна II (а не после 387 года, как думают армянские исследователи) эти области перешли к грузинам.

После Тиграна II восточная Армения перешла к Парфии, поскольку парфянский царь Вологез назначил своего брата Тиридата царем Армении. Этот царь назначил правителей в разных областях Армении, в том числе и в междуречье Куры и Аракса, где правили до него предки правителя Арана. Тиридат не нарушил эту традицию и, таким образом, правителем стал Аран. Это произошло в 60-х годах I века н.э. Следовательно, после распада Великой Армении в середине I века до н.э. завоеванные ею во II веке до н.э. области перешли к Албании.

Однако армянские исследователи, говоря о принадлежности Кура-Араксинского междуречья к Великой Армении, обычно ссылаются еще на сообщение Моисея Хоренского о том, что Валаршак, брат парфянского царя Аршака, назначенный им царем Армении (как известно, в действительности речь может идти о назначении парфянским царем Вологезом I своего брата Тиридата в середине I века н.э.) назначил некого Арана правителем земли от Аракса до Хнаракерта, т. е. указанного междуречья,, потому что эти земли были частью Армении.

Стоит несколько подробнее остановиться на этом вопросе.

Моисей Хоренский начинает свое сообщение с того, что Парфянин Аршак (т. е. Вологез I - 51-76 гг.) назначил “брата своего Валаршака (т. е. Тиридата - Г. Г.) царем в Армении, считая это удобным для прочности своего государства” (кн. I, гл. 8) Из этого сообщения становится, ясным, что ко времени Вологеза I Армения принадлежала Парфии или находилась в зависимости от нее (не стоит забывать, что Прокопий, знавший о происках армян/хаев, в своем труде “De Aedificiis” особо подчеркивает: “Пусть никто не думает, что Аршаки/Арсаки - армянский род по происхождению” (III, 1, 4)). Чуть ниже Моисей Хоренский пишет, что Аршак Великий (т. е. Вологез I) радовался Валаршаку (т. е. Тиридату), что отдал ему “половину своего царства” (кн. I, гл.. 9). Далее автор перечисляет страны, доверенные Валаршаку (Тиридату): “Он (т. е. Аршак. - Г. Г.) назначает ему (т. е. Валаршаку, следовательно Тиридату. - Г. Г.) столицею город Мцбин (в Северной Месопотамии. - Г. Г.); пределами его царства - часть Западной Сирии, Палестины, Асию, всю средиземную страну и Титалию, начиная от Понтийского моря до места, где Кавказ оканчивается у Западного Моря, (к этому еще) Атрпаткан” [там же]. Как видим, к первому веку н.э. “Великой” Армении уже нет, и принадлежащие ей страны находятся под властью Парфии.

В этом перечне нет упоминания об Албании или о границах: Парфянского царства в междуречье Куры-Аракса. В другом месте Моисей Хоренский еще раз говорит о местоположении стран, правление в которых поручено Валаршаку: “В то же время (Аршак) назначил брата своего Валаршака царем в нашей стране, дав ему во владения Север и Запад” (кн. II, гл. 3). И здесь нет Востока, т. е. междуречья Куры-Аракса. Но, безусловно, Армения в то время должна была иметь границы пролегающие поблизости от этого междуречья. Задача в том и состоит, чтобы определить восточные границы Армении указанного периода. Суть вопроса проясняется из следующего сообщения автора: “На восточной стороне, на окраине армянского гавара назначает он (т. е. Тиридат) наместником родоначальников двух родов - Сисака и Кадмоса, имена которых приведены нами в первой книге” (кн. II, гл. 8).

Итак, окраины Армянского государства на востоке - Сисакан-Сюни. Это подтверждается сообщением того же автора о том, что Сисакан является “страной восточной” для Армении (кн. I, гл. 14). Далее в источнике говорится о назначении Тиридатом представителя местной династии Арана правителем земли от Аракса до Хнаракерта, но там не говорится, что эти земли являются северо-восточной окраиной Армении, ибо, как отмечено, автор “окраиной армянского гавара” считает Сисакан. Возникает вопрос: почему Тиридат назначил Арана правителем этой территории, если она не входила в то время в состав Армении? Ответ может быть один: к этому времени, т. е. к середине I века н.э., междуречье было также в сфере влияния Парфии, и поэтому Тиридат как ставленник Парфии назначил представителя именно местного рода - Арана правителем территории к югу от Куры. Наш вывод подтверждается сообщением Помпея Трога (XI, 1, 6, 6) о том, что парфянский царь Митридат (170- 139 до н.э.) “распространил господство парфян от Кавказских гор до реки Евфрата”. Следовательно, междуречье Куры- Аракса находилось под влиянием Парфии, а эта территория в то время еще не входило в состав Албанского царства. Это царство охватывало земли к северу от Куры. Известно, что в дальнейшем в Албании, как и в Армении, царская власть перешла к представителям аршакидской династии. Если бы земли к югу от Куры до назначении Тиридата правителем Армении исконно составляли восточную ее часть, тогда уже с первых веков нашей эры эти земли должны были находиться под управлением самого Тиридата, а не представителя местного населения или же албанские аршакиды должны были происходить из царственного дома армянских аршакидов. Как известно, ни того ни другого не было.

Следовательно, в I веке междуречье, причем как низменные, так и горные его части - Сисакан и Арсаг, - были албанскими.

Имеется следующее ценное сообщение Моисея Хоренского: царь Трдат (армянский царь - 287-332 гг.) во главе всей Армении, спустившись на равнину Гаргараци “встречает северян войною” (кн. II, гл. 85). “Северяне” в древнеармянских источниках - это в основном тюркские племена Северного Кавказа. Гаргарское поле - это нынешний равнинный Карабах. Действительно, в то время тюрки-басилы/барсилы вторгались в Албанию и перешли ее границу к югу от Куры. С чем связано это выступление армянского царя? С тем, что иранский шах Шапур “позволил всем северянам встретиться в Армении” (кн. II, гл. 84). Следовательно, армянский царь, предупредив угрозу вступления северян из Албании в Армению, “отправился через землю агванов (выделено нами. - Г. Г.) на северян” (кн. II, гл. 84). Отсюда ясно, что эта “земля агванов” или Арсаг или Сисакан (Сюник). Чтобы достигнуть Гаргарского поля, т. е. равнинного Карабаха, Трдат должен был пройти через одну из этих областей. Следовательно, во время царствования Трдата III земли к югу от Куры являлись албанской территорией.

Фавст Бузанд пишет, что в 371 г. Мушег Мамикониан (кстати, не армянин, а арменизированный тюрок из племени ченов) захватил Ути, Шакашен, Гардман и Колт (кн. VI, гл. 3) и “реку Кура сделал границей между своей страной и Албанией, как было раньше” (там же). Отсюда становится ясным, что к 371 году эти области, не принадлежали к Армении, иначе почему Мушег должен был завоевывать заново эти области? Выражение “как прежде” - ясно; это II-I вв. до н.э.

Как видим до 70-х годов IV века междуречье Кура и Аракса было албанским. Во всяком случае, когда в Албании было принято христианство, т. е. в начале IV века, эти области являлись албанскими. В 60-70-х годах IV века царем Албании был Урнайр. Возникает вопрос: долго ли эти области оставались в составе Армении? Видимо, недолго. В 478 году в албанском соборе принимали участие представители духовенства из Гардмана и Арсага. Это противоречит выводам армянских исследователей, утверждающих, что отторжение этих областей от Армении и распад произошли в 387 или 428 г. А как следует из слов Р.Фрая в работе “Наследие Ирана”, Армения, Албания и Атропатена были объединены в единый округ в 262 г., как сказано в надписи “Накши-Рустам”.

В одном из двух сообщений Страбона о Сакасене в междуречье Куры-Аракса говорится: “За этой равниной (т. е. Аракской, в данном случае - это Албанская Араксена. - Г. Г.), идет Сакасена, тоже граничащая с Албанией и с рекой Киром”. Как видим, в этом случае действительно Сакасена отмечена отдельно от Албании. По нашему мнению, это сообщение относится к последним столетиям последнего тысячелетия до н.э., не позже времени похода Помпея в Албанию, в 66-65 гг. до н.э. Когда возникло албанское царство в IV в. до н.э., оно первоначально охватывало территорию между Курой и Кавказскими горами, и поэтому земля к югу от Куры еще не входила в состав этого царства, а была самоуправляющейся областью, но находившейся в сфере влияния Ахеменидов. Правили этой территорией предки Арана. Поэтому Арриан (II в.) в связи с событиями IV в. до н.э. сакасенов, т. е. жителей области Сакасена, находившихся в рядах персидской армии, перечисляет отдельно от албанов. Но в дальнейшем, к 60-годам первого века н.э. правителем территории, расположенной к югу от Куры, в том числе Сакасены, был представитель местного населения - Аран. Мы исходим из выражения Моисея Хоренского, что эта территория - от Аракса до Хунанакерта перешла к Арану по наследству. В этом случае, конечно, Сакасена граничила с Албанией, т. е. с территорией Албанского царства и их отделяла река Кура.

Теперь мы вернемся к первым двум сообщениям Страбона о той Сакасене, которая названа армянской. Как отмечено выше, эта Сакасена находилась не в междуречье Куры и Аракса, как считали до сих пор, а в Атропатене - “ниже Гиркании”. О том, что именно эта Сакасена принадлежала Армении, свидетельствуют следующие сообщения Страбона. “К югу от части Гирканского моря и от всего перешейка между этим морем и Пон-том простирается большая часть Армении, Колхида, вся Капподокия до Авксинского Понта и до Тибаренских племен” (Страбон, II, V, 31). В этом сообщении отмечено, что армяне захватили территории, примыкающие к южному Каспию (Сакасена также помещена им ниже Гиркании, и границей ее, таким образом, становились южные берега Каспия). Если Гиркания примыкала к Парфии и была завоевана ею в I в. до н.э., как будет отмечено ниже, а армянский царь отнял от Парфии некоторые земли, в том числе и Атропатену, то напрашивается вывод, что и Сакасена, расположенная к югу от Каспия, вошла в состав Армении (см. ниже).

Итак, в сообщениях Страбона следует выделить две области под названием Сакасена: в междуречье Куры и Аракса - зона Гянджи (Страбон, XI, 14, 4, и XI, 8, 4), и другую - в Атропатене (Страбон, II, I, 14 и XI, 7, 2), что до сих пор, не учитывалось исследователями.

Определить границы области Сакасена в Атропатене, которая во времена Страбона (или его источника) относилась к Армении, трудно. Это связано с тем, что до сих пор неизвестны-точные границы таких древних и раннесредневековых областей, как Каспиана, Баласакан и Муган, которые составляли часть страбоновской Араксены как к югу от Аракса, так и к северу от него. Сакасену в Атропатене можно отождествлять со страной Сака, засвидетельствованной в источнике VII в. н.э., которая, по мнению И. Г. Алиева, располагалась “севернее и северо-восточнее Ассирии (в Манне или по соседству с ней)” [133, 11]. Свое мнение по этому вопросу мы выскажем ниже в связи с вопросом об этническом составе населения Атропатены.

Концепция о принадлежности междуречья Куры и Аракса к. Армении со II в. до н.э. до IV в. возникло еще от того, что согласно Страбону, Каспиана принадлежала армянам (Страбон, XI, 14, 5). Эту Каспиану также локализуют в междуречье Куры и Аракса в Албании. Однако в действительности эта захваченная во II веке до н.э. армянами Каспиана находилась в Атропатене,, т. е. к югу от Куры, примерно от слияния с Араксом до моря - современная Муганская степь и Талышская зона. Известно, что в раннем средневековье Баласакан был названием обоих берегов Аракса - от Барзанда в Атропатене до Барды в Албании. В свою очередь известно, что Баласакану в среднеперсидских и армянских источниках соответствовала Каспиана греческих авторов. Исходя из этого, логично предположить, что существовали две части Каспианы: первая к северу от Аракса - в Албании, в Мильской степи, т. е. в междуречье, и вторая - к югу от Аракса, после слияния его с Курой; территория последней относилась к Атропатене. Часть этой зоны ныне относится к Советскому Азербайджану. Таким образом, индийская (т. е. атропатенская) Каспиана (Пайтакаран - “Армянской географии”), которую отняли армяне во II веке до н.э., лежала ниже Куры после ее слияния с Араксом и простиралась вплоть до моря. Однако, как писала Ф. Дж. Мамедова, Каспиана была армянской областью только до распада империи Тиграна в 66 г. до н.э. [363, 8]. Действительно, уже Птолемей [VI, 2, 5] считает Каспиану частью Мидии, т. е. Атропатены. В то же время Страбон пишет, что Каспиана относится к албанам, однако в другом месте он же сообщает, что Каспиану армяне отняли у мидян, т. е. у атропатенцев. Следовательно, завоеванная армянами Каспиана находилась в Атропатене (об албанской Каспиане мы говорили выше). Отсюда можно сделать вывод, что эта Каспиана относилась к Армении не до 387 г., как утверждают армянские исследователи, а до конца правления Тиграна II, т. е. до середины I в. до н.э. Действительно, если на римских монета 115-117 гг. и 60-х годов II века, как отметила Ф. Дж. Мамедова, “Армянское государство изображено аллегорически в образе женщины, сидящей под ногами римского императора, что, несомненно, отражает политическое порабощение армянского государства оккупантами” [363, 12], тогда не может быть речи о принадлежности Каспианы к Армении после I века до н.э.

Это подтверждается также сообщениями о Баласакане. По свидетельству Моисея Хоренского (кн. III, гл. 30), христианство проповедовали и в Баласакане. Безусловно, в данном случае имеется в виду Баласакан, находившийся к северу от реки Аракс, в албанской Каспиане античных авторов. Именно эту часть Баласакана - Каспиану имеет в виду Моисей Каланкатуйский: “Он (Маштоц. - Г. Г.) распространил свою проповедь Евангелия... и в Каспке” (кн. I, гл. 27). Агафангел в связи с событиями III века пишет, что на помощь армянскому царю Хосрову (217- 238) пришли албаны, лбины, чилбы и каспии [128, 53]. Очевидно, что в данном случае на помощь могли прийти, каспии, живущие в Албанской Каспиане, а не каспии Атропатены. Упомянутую Каспиану (албанскую) нельзя отнести к другой Каспиане - области обитания каспиев на юго-западном побережье Каспийского моря, ибо эта зона относилась к Атропатене и являлась .Атропатенской Каспианой - Баласаканом и частью Муганской степи ниже Куры после слияния с Араксом - это Пайтакаран “Армянской географии VII века”. Егише (гл. III) в связи с битвой между объединенными силами Иберии, Армении и Албании с Ираном во времена Ездегирда II пишет, что когда персидское войско было разбито, в составе этого войска “устоял и храбро сражался отряд знатных воинов Баласаканского царя”. Это сообщение относится к Баласакану в Албании.

Таким образом, армянами во II в. до н.э. была захвачена Каспиана, располженная к югу от Аракса после его слияния с Курой, что подтверждается сообщением Страбона о том, что армяне отняли Каспиану у мидян (т. е. атропатенцев. - Г. Г.) (Страбон, XI, 14, 5). Эта Каспиана затем с I в. до н.э. опять стала атропатенской, а ныне входит в состав Азербайджанской ССР. Поэтому И. Г. Алиев и Ф. Мамедова, по нашему мнению, не совсем правы, обвиняя Страбона в непоследовательности [363, 8; 132, 10].

Такая интерпретация Страбона полностью согласуется с его же сообщением (XI, 13, 6) о том, что “наконец на Западе Мидия граничит с атропатийцами и частью армян”. В связи с этим сообщением С.Т.Еремян писал, что “часть Каспийского побережья входила (по крайней мере политически) в пределы Великой Армении” [296, 66]. Это не исключено, ибо может быть какая-то часть армян жила на юго-западном побережье Каспия, в принадлежавших им областях - Сакасене и Каспиане. В свете вышесказанного сомнительным представляется следующее мнение Ф. Мамедовой: “Однако изучение нами данных Страбона показало, что армянским царем Арташесом I из албанских земель был завоеван лишь Пайтакаран (Каспиана)” [363, 10]. Из этого вывода автора, однако, неясно, какой именно Пайтакаран имеется в виду. Дело в том, что Ф. Мамедова не учитывала, что существовало две области с названием “Каспиана” и что армяне захватили не Албанскую Каспиану (Байлакан в Мильской степи), а Каспиану в Атропатене. Кроме того, захваченная армянами Пайтакаран-Каспиана принадлежала ранее Атропатене, а не Албании, ибо юго-восточной границей Албании являлся отрезок течения Куры, после слияния ее с Араксом. Это ошибочный вывод (эту ошибку допустил и А. П. Новосельцев - 412,. 13-14) нашел свое отражение и в “Азербайджанской Советской Энциклопедии”, где говорится, что Каспиана во II в. до н. э. относилась к Атропатене, а в I в. - к Албании [75, V, 291]. Ниже будет показано, что Пайтакаран первоначально был названием территории к северу от Куры (Мильская равнина), а затем, после вхождения Албании в состав государства Сасанидов и образования Северного Куста (края), это название армянскими авторами относилось к территории, расположенной к югу от Куры.

Исследователи, говоря о принадлежности междуречья Куры и Аракса к Армении, основываются также, на сообщение Страбона о том, что к Армении относилась Араксена (Страбон, XI, 7, 2).

Араксена (от гидронима Аракс и греческого суффикса “ене” как в топонимах Гогарене, Сиракене и др.) в сообщениях того же Страбона является наименованием равнины, по которой протекала р. Аракс. Он пишет, что Аракс “пройдя через (выделено нами. - Г. Г.) равнину Араксены впадает в Каспийское море” (Страбон, XI, 14, 3). В другом месте он же говорит о равнине, “по которой” (выделено нами - Г. Г.) р. Аракс течет до границ Албании, впадая в Каспийское море” (Страбон, XI, 14, 4). Следовательно, у Страбона Араксеной именуется как левобережье в Албании, так и правобережье в Атропатене. В сообщениях Страбона о принадлежности Араксены армянам речь идет об Араксене, находящейся к югу от Аракса, в Атропатене, т. е. на правобережье Аракса. Такая интерпретация сообщений Страбона о Сакасене, Каспиане и Араксене позволяет решить кажущуюся “противоречивость” его сведений, когда, с одной стороны, Сакасену автор называет армянской областью (Страбон, II, Г, 14 и XI, 7, 2), а с другой стороны, говорит, что Кура протекает через Албанию (Страбон, XI, 1, 5 и XI, 4, 2) и, следовательно, междуречье, где располагалась и Сакасена, входило в состав Албании. Таким же образом разрешается и другое “противоречие” Страбона, когда он сначала говорит, что к областям албанов принадлежит и область Каспиана (Страбон, XI, 4, 5), а далее сообщает, что Каспиана является армянской областью (Страбон, XI, 14, 5). Из сказанного можно сделать вывод, что противоречивости у Страбона фактически нет и критика его сообщений И. Г. Алиевым [137, 22] и Ф. Мамедовой [363, 12] несправедлива.

Таким образом, сообщения Страбона о принадлежности областей Каспиана, Сакасена (Атропатенская) и Араксена к Армении связано с тем, что Арташес II захватил территорию северо-западной Атропатены [583, 109], а в I веке до н.э., во время Тиграна II в состав Армении, как известно, входила и часть Атропатены [363, 11].

Теперь нам следует ответить на вопрос: существуют ли факты, свидетельствующие о том, что армяне захватили именно области Сакасена, Араксена и Каспиана на территории Атропатены, а не в Албании?

Такие факты существуют, Страбон пишет: “У атропатийцев есть, правда, могущественные соседи - армяне и парфяне, которые нередко опустошают их страну. Однако они оказывают сопротивление и отбирают (выделено нами. - Г. Г.) назад захваченную у них землю” (Страбон, XI, 13, 2). В другом месте тот же автор писал: “Они (т. е. армянские цари Арташес и Зари-адр. - Г. Г.) расширили совместно свои владения, отрезав часть областей окружающих народностей, а именно: у мидян они отняли Каспиану, Фовнитиду, Басоропеду” (Страбон XI, 14, 5). В другом месте своего труда он говорит, что “северные части (Армении. - Г. Г.) - это гора Парахоафра, лежащая над Каспийским морем” (Страбон, XI, 14, 1). Упоминаемая гора Парахоафра - это искажение от названия современной горы Багро в юго-западном Прикаспии на территории Иранского Азербайджана, где, по сообщению Страбона, обитали также кадусии, утии, албаны и др. (Страбон, XI, 7, 1). Он пишет: “Наконец, на западе Мидия граничит с атропатенцами и частью армян” (Страбон, XI, 13, 6). Безусловно, данное сообщение следует понимать в том смысле, что часть территории указанного горного массива относится к Армении, ибо никакого армянского населения там не могло быть, так как эта область была завоевана Тиграном и при нем же была потеряна. Это согласуется с другим его сообщением, что Тигран покорил властителей Атропатены (Страбон, XI, 14, 15). Это обстоятельство отражено в другом сообщении Страбона. Он, повествуя о Гиркании, отмечает, что у Гиркании “Каспийское море уже широко разливается вплоть до пункта своего соприкосновения с индийскими (в данном случае - атропатенскими. - Г. Г.) и армянскими горами” (Страбон, XI, 7, 1).

Именно эта историческая реальность зафиксирована в древнегрузинском источнике, где указывается, что Гаос (т. е. армяне) “овладели от Оретских гор на юге до моря Гирканского на востоке” [39, с. 22]. Это сообщение отражает положение, существовавшее в период II-I вв. до н.э., когда действительно, граница Армении и Албании проходила по Араксу исключая Босоропеду/Васпуракан - Нахчыван и участка Куры от слияния ее с Араксом до моря; земли к северу от указанных частей Аракса и Куры относились к Албании, а к югу (т. е. северная Атропатема) - к Армении.

Вышеприведенные сообщения Страбона дают возможность сделать вывод, что ко времени источника Страбона атропатенские области Араксена, Каспиана и Сакасена относились к Армении. Такой вывод подтверждается и сообщением Помпея Трога, который отмечает, что еще во время царствования Митридата Парфия вела войны с атропатенцами и последние были побеждены и Атропатена была покорена Парфией (Помпей Трог, “Филипповские войны”, XI, 1, 6). Заметим, что по мнению Р.Фрая, Мидия была завоевана в 155 г. до н.э. Парфией [498, 250]. Этой обстановкой воспользовался армянский царь Тигран II. Около 87 г. до н.э. он вторгся в Атропатену, начал войну с Парфией и приступил к завоеванию принадлежащей ей Атропатены. В то время Парфия была слабой. Тигран II разбил парфянскую армию, находившуюся в Атропатене, и занял город Экбатан, явлавшийся к тому времени резиденцией парфянского царя. Парфянский царь Готарз заключил мир с Тиграном и отдал ему власть над Атропатеной. Чтобы узаконить свою власть в Атропатене, Тигран II заключил брак с дочерью атропатенского царя [66,41]. Именно в это время часть Атропатены “семьдесят долин”, в том числе Сакасена, стала армянской, и о ней два раза упоминает Страбон (см. выше). Эту ситуацию отражает следующее сообщение Страбона: “Есть в Армении также большое озеро. Оно носит названия Мантиана (Урмия. - Г. Г.), что в переводе значит “синее” (Страбон, XI, 14, 8).

О принадлежности части Атропатены Тиграну II говорит тот факт, что во время битвы между ними и Лукуллом в 69 г. до н.э. на стороне Тиграна сражалась и индийская (т. е. атропатенская) конница количеством 17 тысяч (Плутарх. Лукулл, XXVI, XXVII).. Это же положение, относящееся ко II-I вв. до н.э., отражено в сообщении Плиния (VI, 25) о том, что земли Армении находятся между городом Дакусы на берегу реки Евфрата до Каспийского моря, т. е. юго-западного побережья Каспия. Поэтому Корнелий Тацит (Анналы, II, 56) пишет: “Земля армян граничит на большом протяжении с нашими (т. е. римскими. - Г. Г.) провинциями и глубоко включается во владения мидян” (т. е. атропатенцев. - Г. Г.). Следовательно, часть Атропатены вошла в состав Армении во времена Тиграна и, начиная со времени Арташеса, указанные атропатенские области - Араксена, Каспиана и Сакасена - стали частью территории Великой Армении. Эта ситуация отражена и в “Армянской географии VII века” [4, 40], где указано, что территория Албании на юге простирается “до пределов армянских на Куре”. В данном случае имеется в :виду часть реки Куры после слияния ее с Араксом до Каспия, ниже этого участка территория относилась к Армении во II-I вв. до н.э. Такая интерпретация согласуется со следующим сообщением того же источника о том, что в Атропатакане границы Великой Армении (эта Великая Армения относится ко II-I вв. до н.э. - Г. Г.) поворачиваются на север “до впадения Аракса (т. е. Куры) в Каспийское море” [4, 42]. Ниже указанной линии находились Отена Птолемея и Азиния Квадрата и Пайтакаран “Армянской географии VII века”.

До каких пор эти и Атропатенские области оставались в составе Армении? В отношении Атропатенских областей вопрос ясен. Для ответа на этот вопрос можно положиться на два свидетельства. Во-первых, Птолемей [II в.) уже считает Каспиану Мидийской (т. е. для того времени Атропатенской), и во-вторых, когда парфянский царь Вологез в середине I века нашей эры назначил своего брата Тиридата царем Армении (он мог поступить так, если Армения была в зависимости от Парфии), в числе стран, порученных ему, был и “Атрапатакан” (Моисей Хоренский, кн. I, гл. 8). Следовательно, в это время Атропатена находилась в зависимости от Парфии, а не от Армении. Н. Г. Адонц считал Армению этого периода страной, зависимой от Парфии: “Аршакиды смотрели на свои завоевания как на достояние своего рода, и, поэтому, стремились захватить престолы в зависящих от них царствах и распределить их между своими сородичами” [123, 387]. Поэтому следует допустить, что указанные области Атропатены, захваченные Арменией, были потеряны, когда в 60-х годах могущественный Тигран II стал пленником Помпея в 66 г. н.э., ибо по договору, заключенному между Тиграном и Помпеем, Армения потеряла завоеванные страны, а значит и захваченные области Атропатены - Каспиану, Араксену и Сакасену. Я. А.Манандян писал, что империя Тиграна распалась в 69-66 гг. до н.э. и в 60-х годах в Армении утвердились армянская линия аршакидов [365, 69, 87]. По поводу “армянской линии” автор явно лукавит, ибо, как мы увидели выше из сообщения Прокопия, аршакиды к армянскому роду никакого отношения не имеют. Таким образом, отнятые от атропатенцев Арташесом и Тиграном II области Атропатены были потеряны в 60-х годах I в. до н.э. Известно, также, что парфянский царь Фраат III в это же время отвоевал Атропатену [см. 583, 109]. Это подтверждается, тем, что в то время, когда Страбон сообщает о принадлежности Каспианы к Армении, автор II века Птолемей уже пишет о принадлежности Каспианы к Атропатене. Сасанидский царь Шапур I (242-272) в своей надписи (III в.) также отмечает принадлежность Каспианы (в греческой версии) к Ирану. Как известно, в 260 г. Шапур I разгромил римскую армию и император Валериан попал в плен. Армения, которая являлась объектом борьбы между Ираном и Римом, была включена в состав Ирана. Поэтому в этой надписи сама Армения также перечисляется в числе подчиненных Ирану стран. Ясно, что в этом случае о принадлежности области Каспианы, Араксены и Сакасены к югу от Аракса к Армении не может быть и речи.

Как видим, каждое историческое сообщение должно быть исследовано в рамках историзма: т. е. его следует оценить в контексте всей исторической эпохи. Вырванное из этого контекста; и помещенное в другую эпоху сообщение утрачивает свою научную достоверность.

Страбон в одном месте своего труда пишет: “Аракс протекает через Армению” (Страбон, XI, 1, 5). Отсюда делается вывод, что якобы территория к северу от Аракса, а следовательно и междуречье в целом принадлежало Армении. Однако следует уточнить, какую часть Аракса имеет в виду Страбон? Ведь он пишет, что Кура протекает через Албанию (Страбон, XI, 1, 5). И тысячу лет спустя Иакут Хамави писал: “Между Азербайджаном (в данном случае имеется в виду Атропатена) и Арраном (т. е. древней Албанией) протекает река под названием Ар-Рас. Все, что находится западнее и севернее этой реки относится к Аррану, а что находится восточнее ее - к Азербайджану” [8, 10].

Безусловно, в сообщении Страбона имеется в виду часть Аракса, но не весь Аракс, а именно та часть, которая находится в нынешней Нахчыванской зоне, ибо тот же Страбон сообщает, что Армения во II в. до н.э. отняла у Мидии Басаропеду - это Васпуракан армянских источников, Басфурджан арабских источников. Следовательно, сообщение Страбона отражает ситуацию, когда нынешняя Нахчыван, лежащая к северу от Аракса, а также часть Атропатены к югу от него принадлежали Армении. Это соответствует тому, что армянам принадлежала Араксена к югу от Аракса, а не к северу от него. Поэтому указанное сообщение нельзя отнести к части Аракса, протекающей начиная от Мильской равнины до слияния с Курой. Такой вывод подтверждается приведенными нами уже сообщениями Страбона, что Кир, т. е. Кура, протекает через Албанию (Страбон, XI, 1, 5). Очевидно, не может быть такого положения, чтобы Аракс на территории Албании протекал через Армению и в то же время Кура протекала через Албанию.

Естественно сообщение Страбона о том, что река Кура протекает через Албанию (Страбон, XI, 4, 2), противоречит концепции армянских историков, и именно поэтому А.А.Акопян “наивно” предлагает, чтобы текст Страбона отныне трактовали так: “Кир протекает вдоль Албании” [122, 25]. В действительности Страбон писал, что Кура протекает “через Иберию и Албанию”. Если согласиться с А.А.Акопяном, который предлагает вместо слова “через” писать “вдоль”, то слово “вдоль” следует относить не только к части Куры, протекающей через Албанию, но и к той части, что протекает через Иберию. В интерпретации автора это сообщение следует читать так: Кура протекает “вдоль Иберии и Албании” - но это явная бессмыслица.

Следует интерпретировать еще одно сообщение Страбона, которое используют в качестве аргумента в пользу принадлежности к Армении междуречья Куры и Аракса. Повествуя о том, что Иберия частично окружена горами и в средней ее части находится равнина, Страбон пишет, что Кир “берет начало в Армении и, тотчас вступая в вышеупомянутую равнину (т. е. равнину в Иберии. - Г. Г.), принимает Араг (т. е. Арагви) и другие притоки, (эти притоки также в Иберии. - Г. Г.), а затем через узкую долину (см. прим. 1) течет в Албанию (а не “вдоль” Албании, как “наивно” предлагает считать А.А.Акопян); между этой долиной (т. е. Камбисеной) и Арменией (следовательно на границе Албании, Армении и Иберии. - Г. Г.) река мощно проносится по равнинам, весьма богатыми пастбищами (это уже начало равнинной части Албании. - Г. Г.), принимает еще больше рек (это уже равнинные реки Албании - нынешние Ахынджа, Агстафачай, Таузчай, Дзегемчай, Гянджачай, Курекчай), в том числе Алазони, Сандобан, Рутак и Хан (все судоходные), и наконец, впадает в Каспийское море” (Страбон, XI, 3, 2). По А.А.Акопяну, у Страбона якобы написано, что Кура, “многоводной рекой пронесясь между ее (Албанской - Г. Г.) и Арменией по богатым пастбищам и равнинам впадает в Каспийское море” [128, 21]. Следовательно, по его мнению, территория к югу от Куры относилась к Армении, несмотря на то, что из приведенного сообщения Страбона такой вывод не получается.

Итак, это сообщение относится к тому времени, когда часть междуречья во II-I вв. до н.э. относилась к Армении.

У Страбона мы читаем: “В самой Армении много гор и плоскогорий, где с трудом растет даже виноградная лоза, много там и долин, причем одни из них не отличаются особенным плодородием, другие же, напротив, чрезвычайно плодородны, например, равнина Аракса, по которой река Аракс течет до границ Албании, впадая в Каспийское море”. Армянские историки из этого сообщения делают вывод о принадлежности областей к северу от Аракса, т. е. междуречья, Армении. Возможно, если это сообщение Страбона отражает положение до I века до н.э.,. т. е. до потери Тиграном II захваченных у Атропатены областей, это плодородная равнина относится к правобережью Аракса. Если же это сообщение отражает времена Страбона, то оно относится к Нахчывани. Равнина же к северу от Аракса (левобережье) к Албании, как мы отмечали, Страбоном названа Араксена (это Араксена в Албании, как отмечено выше, существовала еще Араксена в Атропатене). Нами уже отмечено, что армяне захватили правобережье Аракса, также названное Страбоном Араксена. В этом случае левобережье - Албанская Араксена (термин Страбона) не может быть плодородной равниной в Армении.

Теперь следует остановиться еще на одном античном источнике. Из сообщения Плиния становится ясно, что Отена - армянская область. Это сообщение относится к I веку н.э. “Часть Аракса, которая ближе к Каспийскому морю, отделяет Атропатену от Армянской области Отена”. В данном случае имеется в виду часть реки Куры после слияния с Араксом, а Отена (у Страбона область Ути на юге Каспия) находилась ниже той части реки, которая действительно раньше принадлежала Атропатене, а во II в. до н.э. была отнята Арменией. Такая интерпретация сообщения Плиния не противоречит сообщению Азиния Квадрата о том, что Отена на Куре является армянской областью. Безусловно, Отена Плиния и Азиния Квадрата - одна и та же область, которая располагалась к югу от Аракса (у Плиния) и Куры (у Азиния Квадрата), т. е. от их слияния до впадения в Каспийское море. Иными словами, в данном случае имеется в виду правобережье Аракса и части Куры после слияния с ним. Отсюда ясно, что отождествлять Отену античных источников с Ути древнеармянских источников (к тому же, как было сказано выше, существовало несколько областей под названием Ути и одна из них находилась в бассейне озера Севан), как это делает А. А. Акопян [128, 22], нельзя. Вообще следует учесть, что никаких сведений о равнинной части междуречья Куры и Аракса в античных источниках первых веков н.э. нет. Но в дальнейшем отены (утийцы), видимо, перешли реку и распространили область своего обитания на север, ибо Стефан Византийский (IV в.) на основе древних сообщений пишет, что отены живут вокруг реки Куры. Что касается сообщения Евсения (IV в.), который перечисляет Отену отдельно от Албании (Евсений Палестинский, Евангельское приготовление, VI, 31), то оно, по-видимому, также восходит к сведениям того времени, когда действительно Отена, область лежащая по течению реки Куры после ее слияния с Араксом, принадлежала некоторое время Армении.

Вопрос о местонахождении Отены/Утика подлежит тщательному исследованию. Существуют противоречивые суждения на этот счет. С одной стороны есть мнение, что удины-утии продвинулись в междуречье с юга в первые века н.э., следовательно, до этого она не может быть помещена в междуречье, т. е. эта область Утик армянских источников. С другой стороны. А.А.Акопян, чтобы аргументировать свою концепцию о принадлежности междуречья к Великой Армении еще со времен Ервандитов (VI в. до н.э.), исходя из сообщения древнеармянских источников о том, что Арташес во II в. до н.э. воевал с ервандитами в Утике, помещает этот Утик в междуречье. Но выше мы уже говорили, что эта Ути находилась в самой Армении, в бассейне озера Севан. Однако Отена времен Арташеса (II в. до н.э.) и Отена Плиния лежали к югу от Аракса и Куры, в Атропатене - эта область Ути Страбона. Таким образом, Отена на Куре - это не правобережье указанной части Куры. Не случайно, что Страбону не известна Утн в междуречье Куры и Аракса.

Клавдий Птолемей сообщает, что “Великая Армения ограничивается с севера частью Колхиды, Иберией и Албанией по вышеуказанной линии, проходящей через реку Кир” (V, 12, 1). Отсюда вовсе не вытекает, что Кир на всем протяжении являлся границей Великой Армении и Албании, как это считает, например, А.А.Акопян [128, 21]. Как видно, здесь говорится о том отрезке Куры, где Армения, Иберия и Албания граничат друг с другом, ибо там есть выражение “ограничивается”, т. е. граница Армении ограничивается по той части Куры, которая находится на границе этих трех стран. Если бы Птолемей имел в виду всю Куру, тогда он вместо “север” писал бы “север-восток”, Именно это положение отражено и в сообщении Плиния о том, что албаны, “расселившиеся по Кавказским горам, доходят, как сказано, до реки Куры, составляющей границу Армении и Иберии” (Плиний, VI, 39).

Следовательно, часть течения реки Куры составляла часть границы Армении и Иберии, а албаны (здесь собирательное название племен северо-западной Албании. - Г. Г.) обитали до этой части реки. Какая эта часть реки Куры? Определить в точности трудно, во всяком случае Иберия и Армения не могли быть пограничными по той части Куры, которая проходила по низменным областям Албании до Каспия.

Как видно, при интерпретации сообщений античных авторов о Куре и Араксе как пограничных между Албанией и Арменией, следует выяснить, какие части их течения и в какие исторические периоды составляли границу между ними.

Теперь вкратце скажем, об Арцахе/Арсаге.

Топоним Арцах/Арсаг известен из древнеармянских источников V века. Высказывалось мнение, что эта область упомянута Страбоном в форме Орхистене, что следует признать верным. Дело в том, что топоним Орхистене, состоящийся от компонента Орхист и греческого окончания “ене”, добавленного Страбоном, является искажением местного Арсаг (Арсаг Ö Орхаст). Что касается топонима Арсаг, возможно, что он упомянут еще в урартских источниках в форме Адахуни и Уртехуни (уни - является суффиксом урартского языка) [155, 12, 211]. Это предположение тоже следует признать правильным и потому можно сказать, что Арсаг является самым древним топонимом в Азербайджане. Однако это не означает, что данный топоним является урартским. В источнике говорится лишь о походе урартского царя в эту страну. Следовательно, Арсаг является местным названием. Поэтому мнение, о том, что еще со времени государства Урарту Арсаг был связан с Арменией (когда еще не существовала сама Армения) не соответствует истине.

В том же сообщении Страбона, где упоминается Орхистена (Арсаг), указано, что провинцией Армении является также Орхистена (Страбон, XI, 14, 4). Нельзя усомниться в правдивости этого сообщения, однако следует выяснить, когда она была захвачена Арменией.

Есть сообщение того же автора, что территорию Армении, в прежние времена маленькой страны, увеличили войны Артаксия и Зариадрия - “Они расширили совместно свои владения, отрезав часть областей окружающих народностей” (Страбон, XI, 14, 5). Это маленькая страна во всяком случае не могла первоначально включить в себя Арсаг, ибо она находилась, по Геродоту, в верховьях Тигра и Ефрата [Геродот I, 80], далеко от Арцаха. Следовательно, Арцах/Арсаг был завоеванной страной. Возможно, что во II веке, до н.э., во время последних представителей Ервандитов или Арташеса территория Арсага была завоевана Арменией. Однако до каких пор Арсаг находился в ее составе - достоверно не известно. Армянские авторы считают, что это продолжалось до 428 или 450-451 гг.

А.Акопян [128, 5] пишет, что в V веке “в состав Албанского царства включались, в частности, и две провинции бывшего царства Великой Армении - Утик и Арсаг, лежашие на правобережье Куры”. Однако, судя по источникам, уже к первому веку Арсаг был в составе Албании.

О принадлежности Арсага к Албании еще в первых веках нашей эры свидетельствует сообщение Моисея Хоренского (кн. II, гл. 8), что роду Сисака, к которому относился правитель территории к югу от Куры - Аран, “выпала в наследство Албанская равнина с ее горной частью (выделено нами. - Г. Г.), начиная от реки Арасха до крепости, называемой Хнаракертом”. К отмеченной “горной части” Кура-Араксинского междуречья следует отнести и Арсаг. Идентичное сообщение есть и в “Истории албан”: “...Некто из рода Сисака, из потомков Яфета - Аран, который наследовал (подчеркнуто нами. - Г. Г.) поля и горы Албании (выделено нами. - Г. Г.) от реки Ерасха до крепости Хнаракерт” (Моисей Каланкатуйский, кн. I, гл. 4). Армянский историк V века Фавст Бузанд в связи с событием начала IV века пишет, что тело христианского миссионера Григориев, убитого в земле маскутов в северо-восточной Албании, похоронено в Абанде - в Арсаге/Арцахе, “находящейся в стране Албанской” (Фавст Бузанд, кн. III, гл. 6).

Его могилу посещали не армянские цари, а, например, албанский царь Вачаган III, а албанский католикос Абас был сначала главой христианского центра в Амарасе. И, кроме того, топонимы Хабанд и Амарас не объясняются на почве армянского языка - первый связан с гаргарами, а второй с анариаками (см. выше).

Армянские историки пишут, что Арсаг до IV века (или как ныне считают, до середины V века) был армянской областью. Если она принадлежала Армении и в 371 году, то почему Мушег завоевал эту область в 371 году? Следовательно и до 371 года Арсаг был албанской областью.

Армянские ученые пишут, что в междуречье и Арсаге жили армяне, а древнеармянский историк отмечает, что Месроп Маштоц создал для албан письменность на основе гаргарского языка (судя же по исследованиям Фирудина Агасыоглу (Джалилова) который перевел текст Хоренского с грабара, Маштоц приспособил язык белых хазаров, похожий на язык гаргар к нормам записи Евангелия. Подробнее читайте здесь >>>). Гаргары обитали в равнинном Карабахе и Арсаге. Если население этой области говорило на армянском языке и эта область вдобавок принадлежала Армении, то зачем Месропу Маштоцу понадобилось создавать второй алфавит, отличный от армянского, для армян этой области Армении?

Моисей Каланкатуйский сообщая о приезде Григория Просветителя в Амарас (в нынешнем Гадрутском районе Нагорного Карабаха), пишет (кн. I, гл. 14), что он “прибыл в Албанию”. Моисей Хоренский также пишет, что Маштоц “прибыл в Албанию” (кн. III, гл. 57), а он, как было сказано выше, пришел к гаргарам. Тот же автор (кн. II, гл. 85) пишет, что царь армянский Тирдат III (287-332) ушел “на войну в Албанию” с барсилами. Выше мы привели сообщение Моисея Хоренского о том, что Тиридат выступил против вторгшихся басилов в Гаргарской равнине, и пришел туда “через земли албан”. Заметим, что выступление Тиридата против барсилов на территории Албании имело целью предупредить их вторжение из Албании в Армению. Следовательно, этот царь мог спуститься на указанную равнину (нынешняя Карабахская равнина) через Арсаг. Это сообщение также противоречит концепции о принадлежности Арсага в конце III - начале IV века к Армении. Поэтому А.А.Акопян [128, 70] Гаргарское поле помещает к северу от Куры, а самих гаргаров не считает албанским племенем.

В 478 г. был созван албанский собор. Там, по сообщению Моисея Каланкатуйского, участвовали представители из Арсага - “родоначальники Арсага” Иовел, Пармиде и Яков (Моисей Каланкатуйский, кн. I, гл. 27). Этот собор был албанским и поэтому в нем, конечно же, не могли принимать участие иереи - священники и родоначальники из Армении, т. е. неалбанской земли. Отсюда очевидно, что в рассматриваемое время Арсаг не мог быть армянской областью. Этот собор состоялся в Алуе, который назван “летней резиденцией албанских царей” [см. 295, 307]. В “Армянской географии VII века” [4, 51] Алуе помещен в области Ути, находящейся между Арсагом и рекой Кура, т. е. где-то на границе Арсага и Сисакана.

Следовательно, в V веке, точнее в 478 г. Арсаг уже являлся албанской областью. В “Истории албан” отмечено, что село Дют в Арсаге было собственностью албанского царя Вачагана III (487-510) (кн. I, гл. 23). Интересно в этой связи, что в селе Гюлоглулар Бардинского района имеющийся там родник связывают с женой Вачаган-падишаха. Моисей Каланкатуйский отмечает, что албанский царь Вачаган Благочестивый “повелел жителям Арсага, страны труднодоступной, находящейся под его властью (выделено нами. - Г. Г.), оставить обряды идолопоклонства и жертвоприношения скверным идолам” (кн. I, гл.. 17). В VI веке одной из епархий албанского каталикоса был Амарас в Арсаге (нынешнем Гадрутском районе Нагорного Карабаха); албанских царей хоронили в Арсаге; албанский царь Вачаган III посещает монастырь в Арсаге (кн. I, гл. 23). Не могли же хоронить царя в чужой области, за пределами его владений, равно как не мог царь посещать монастырь на чужой,. не подвластной ему территории. Нелепость этих допущений становится очевидной, если предположить, что Арсаг принадлежал Армении.

Следовательно, в VI веке, Арсаг, несомненно, был албанской областью.

Следует интерпретировать еще одно место из “Армянской географии VII века”. Там указано [4, 40], что Алуанк на востоке “простирается до Каспийского моря и до пределов армянских на Куре”. Какие армянские пределы имеются в виду, на каком участке побережья Куры? Разумеется это сообщение не отражает реалии VII века, ибо в то время уже не существовало Великой Армении, потому что автор пишет, что граница “Великой” Армении в Атропатене поворачивается на север до впадения Аракса в Каспийское море [4, 42]. А в VII веке, во время господства Сасанидов Великая Армения не могла иметь земли на севере, где Аракс впадает в Каспийское море. Здесь отражено положение границ Армении до I века до н.э., и это сообщение восходит к Птолемею. Поэтому эти “пределы” находились на правобережье Куры, но после слияния ее с Араксом. Эти “пределы”, наконец, не могли находиться в междуречье Куры и Аракса или на левобережье Куры, потому что тот же источник [4, 40] сообщает, что область Шакашен, Гардман, Колт, Завс (то есть междуречье) относится к Албании.

Закария ал-Казвини (189, 51), сообщая об Арране, пишет, что “здесь протекает ал-Кур, а это река между Арменией и Араном (Албанией – Г.Г.)”. Ясно, что в данном случае мы имеем дело с тенденциозным сообщением. С одной стороны, он сообщает о городах Аррана (Албании) в междуречье Куры и Аракса, т. е. ниже от Куры, с другой стороны Кур считает границей между Арменией и Араном, т. е. налицо явное несоответствие реальному положению, существовавшему в XIII веке. Это, может быть, связано с тем, что в Арране и в Нагорном Карабахе местами к тому времени жили албаны-христиане и тенгрианцы/огнепоклонники и зону их обитания называли Арменией. Следовательно, в этом сообщении имеется в виду не армянское государство с границами по реке Куре (такого в XIII веке, в условиях господства сельджуков, Джалал ад-Дина и монголов не могло быть), а земли, где жило также христианское население. Еще до него арабские географы писали о междуречье как об Арране и о его городах как арранских. Например, Ибн Руста сообщает,, что Аракс проходит через Арран и в него (т. е. в Аракс) впадает река Арран - нынешний Хакаричай - это Кубатлинский и Зангеланский районы, древний Сисакан, средневековый Зангезур.

В “Армянской географии VII в. указано, что Арсаг принадлежит Великой Армении [4, 49-50]. Это сообщение относится ко времени II-I вв. до н.э., а не к VII веку, когда составлена “География”, ибо в это время Арсаг уже принадлежал Албании.

Известно, что в VII в. возвышается царский род Михранидов причем не в Армении, а в Албании и они становятся царями всей Албании, в том числе Арсага. Арсаг считался наследственной областью их потомков вплоть до нашествия монголов.

Каким образом можно считать Арсаг армянской областью или частью армянского царства, если Моисей Каланкатуйский пишет, что Амам (заметим, что неправильно Хамам, с добавлением/протезированием начального “h” в древнеармянском языке и передача его в азербайджанском, а потом и в русском как “х”) “восстановил разгромленное царство Агванское (известно, что он пытался восстановить, это царство в Арсаге - см. 183, с. 189-190) точно так же, как Ашот Багратуни восстановил царство Армянское”?

Что касается вопроса об этнической принадлежности населения Арсага в первом тысячелетии, то мы уже говорили, что там обитали албаны, гаргары, араны, гунны, катакы, печенеги, хурсы и другие племена, и арабский автор ал-Масуди пишет, что в горах Абу-Муса [см. прим. 2] (т. е. в Нагорном Карабахе) живут люди из Аррана [395, 215], т. е. этнически население Арсага было единым с населением равнинной части Албании. Заметим, что начиная с XI в. Нагорный Карабах в армянских источниках в средние века называется традиционно не Армения, а Агванк, т. е. Албан. Ни один армянский источник не упоминает об армянах в Арсаге. Армянский автор Степан Сюникский (VIII в.) пишет, что в его время в Сюнике и Арсаге говорили на сюникском и Арсагском языках [приводится по: 362]. Если бы этот Арцахский язык был армянским, то, конечно, он вместо “Арцахский” написал бы “армянский”. Степан Орбелиани (XIII в.) сообщает, что потомство Сисака (именование которого восходит к этнониму сак. - Г. Г.) со временем смешивалось с линией аршакидов, пехлевидов, иногда с хазарами (43, 110). Как видим, нигде не говорится, что этот род был армянским или смешивался с армянами.

О первоначальной принадлежности Сюника к Албании свидетельствует то, что нынешняя река Хакари в раннем средневековье, по свидетельству самых же древнеармянских источников, называлась Аранрот - то же, что “река Арран” в арабских источниках, в частности, у Ибн Хордадбеха. Н.Г.Адонц [123, 218] писал, что Сюни имел собственный язык, а значит это был не армянский язык.

Тюркоязычное население Сисакана в первых веках н.э. увеличилось за счет пришлых тюркских племен. Моисей Каланкатуйский, в частности, сообщает, что при сюникском царе Бабике в 418 г. в Сюнн пришли с “многочисленным войском” (выделено нами. - Г. Г.) Гор и Газан и здесь они приняли христианство” (кн. II, гл. 1). Оба этих собственных имени явно тюркского происхождения. Кроме того, под выражением “многочисленное войско” следует подразумевать характерное для тюркских народов войско, которое двигалось вместе со всем племенем - с семьями, вьючным скотом, домашним скарбом.

В “Истории албан” (кн. III, гл. 19) говорится, что Васак, терт (глава рода) Сюникский участвует в церковном соборе в Албании. И в хозяйственном отношении область Сисакан больше была связана с Албанией. Непонятно, как объяснить сообщение Моисея Хоренского (кн. III, гл. 54) о том, что Месроп Маштоц (361-440), создав албанскую письменность с помощью албанского переводчика Вениамина, “которого князь Сюника Васак отправил к Маштоцу”, затем “возвращается в Армению”, если; Сюник был частью Армении? Моисей Каланкатуйский (кн., II, гл. 26), описывая времена Джеваншира, упоминает, говоря о сюнийцах: “пришедшие на зимний корм стада овец и скота”. Отсюда можно заключить, что сюнийцы пользовались для зимовки равнинной частью Албании. В раннем средневековье в Сюнике обитали и хазары. Ибн Хордадбех отмечает, что “областями Аран и ас-Сисаджан до арабов (выделено нами. - Г. Г.) владели хазары” (10, 108). Моисей Корейский пишет, что албанский царь Аран по происхождению относится к роду Сисака. Известно также, что владетели Сисака впоследствии носили родовое имя Араншах (Моисей Каланкатуйский, кн. III, гл. 29). Титул “Аран-шах” связан с названием страны Аран, и означает принадлежность сюнийских князей по происхождению к династии албанского царя Арана.

Археологические исследования показали, что похоронные обряды древнего населения Арсага и других частей Албании не отличаются друг от друга. Еще в 30-х годах С.Тер-Аветисян писал: “В Карабахе, как и в других частях древней Албании, мы встречаемся с двумя видами погребения. В ящичных могилах находим цельные скелеты, а в могилах, устроенных в грунте, встречаются следы обычая сожжения трупов. Такие могилы я раскопал в Хунане, недалеко от станции Дзегам” [473]. Наконец, следует отметить, что наименования упоминаемых в “Армянской географии VII века” областей Арсага - Муханк, Пианк, Пацканк и др. не могут быть объяснены на почве армянского языка.

В свете вышесказанного совершенно правильным представляется мнение И. А. Орбели, о том, что Арсаг является культурно арменизированной областью Албании [371, I, 221].

Хаченское княжество возникло в Арсаге в XII веке, и оно не имеет ничего общего с историей Армении, как бы ни фальцифицировался этот вопрос. В Арсаге обитали албаны-христиане, и, конечно же, их единство с армянами заключалось в религиозной общности, так как с начала VIII в. албанская церковь потеряла самостоятельность и попала в подчинение армянской церкви, что произошло при активном содействии арабов, которые не могли допустить единства Албании с Византией, являвшейся одним из врагов халифата. Естественно, принявшая исламскую религию часть албан начала писать на арабской письменности, а христианская часть должна была писать по-армянски. Хаченский князь называл себя “великий князь Хачена и Арцахских стран” и считал себя албанским царем, т. е. он продолжал албанскую царскую традицию. Но религиозная общность и использование единой письменности не могут быть аргументом в пользу общности этнической принадлежности. Например, если встать на такую точку зрения, то персов следовало бы считать арабами. Ведь Хасан Джалал никогда и нигде не писал, что он армянин. Неясно, почему у Хасана (вернее Асан, см. ниже с. 464) Джалала, князя Хачена, если он был по этнической принадлежности армянин, мать носила имя Арзу хатун, сестра Мина хатун, сын Агбуга, внук Турсун, правнук Айтин? Все это албанские/тюркские имена, но носители этих имен были христианами.

Автор XIII века ан-Насави называет Арсаг “Араном” [48]. Интересно, что он упоминает село Гала-дереси [48, 278], которое в древнеармянских источниках назван Бердзор. Если Арсаг является изначально армянской областью с армянским населением и село имело местное название Бердзор, то почему автор должен был переводить армянский топоним Бердзор в тюркский - Гала-дереси (“Крепостное ущелье”), как оно называется и ныне? Ведь этот же автор называет, например, Чераберт, так как он назывался и употребляет выражение “крепость Чераберт в пределах Арана”, а владетеля крепости называет Сахл Салук бек, именуя его “старым тюрком” [48, 281]. Почти все монастыри и церкви Нагорного Карабаха армянскими исследователями (А.Айвазян, Ш.Мкртчян, А.Хачатурян) считаются армянскими. Армянским считают они и Гандзасарский монастырь, построенный албанским христианским князем, правителем Арсага Хасаном Джалалом и его сыном в 1216-1265 гг.

Этот монастырь построен на горе Ганзадаг (азерб. Канзадаг) и название его образовано от тюркского “кенджек/волчица” и “даг/гора”. Это говорит о том, что данный ороним существовал до постройки монастыря, и там же, видимо, еще до этого существовала церковь, или храм-каниса. По-армянски это гора названа Гандзасар (арм. cap “гора”, “вершина”), и построенный монастырь получил название Гандзасар, потому что в то время церковным языком был армянский. Таким образом, топоним Ганзадаг/Гандзасар имеет прямое отношение к названию города Гянджа, также восходящему к тюркскому этнониму кенджек (в армянских источниках Гандзак). Этот термин кендже сохранился и в топонимах Конджа (Ордубад-ский р-н), Кенджедаг (Гобустан), Кенджачаj (Исмаиллинский р-н), Кенджачаj (Ордубадский р-н) и др. К сожалению, это слово иногда путают с арабским казна “казна” и персидским гендж “сокровищница”, и поэтому Ганзадаг, (Ср. с Кенджедаг в Гобустане) где построен монастырь Гандзасар, иногда неверно пишется как Хазинадаг - “гора-сокровище”.

Можно сделать вывод, что подчинение албанской церкви с начала VIII в. армянской, уничтожение албанской письменности и замена ее армянской, а в связи с этими написание эпиграфических церковных надписей после XI-XII вв. на армянском языке, рождало ошибочное мнение об армянской принадлежности области и даже армяноязычности ее населения; при этом начисто забывали, что религиозная принадлежность не является этнической принадлежностью. Ведь ясно, что пользование письменностью соседнего народа в определенное время не может служить аргументом для отнесения народа к носителям используемой письменности. Непонятно, как можно считать своими чужие памятники в чужой стране лишь потому, что они являются христианскими и на них есть надписи на армянской письменности, которую, как известно, использовала христианская часть албан после того, как они подпали под влияние армянской церкви, а в монастырях похоронены религиозные деятели, которые на армянском языке называли себя не “хайк”, а “агванами”. Кроме того, если бы в междуречье обитали армяне, они должны были бы оставить массу древних топонимов в его равнинной части и Арсаге. Однако мы встречаем только в Арсаге, притом начиная с VII века, лишь несколько армяноязычных топонимов, но и они являются переводами тюркских топонимов (ср., например, приведенный выше топоним Бердзор-Галадереси). С чем связано это? В первую очередь, с тем, что “История албан” написана албанцем, христианином Моисеем на древнеармянском языке. Высказывают мнение, что это сочинение было написано первоначально на албанском языке, а потом уже переведено на армянский язык. Думается, что это неверно. Моисей Каланкатуйский должен был писать свою историю на древнеармянском языке, потому что албанская письменность в то время уже была уничтожена, албанская церковь находилась под влиянием армянской церкви, делопроизводство и церковная служба велись на армянском языке. Поэтому он должен был переводить и некоторые тюркские топонимы на армянский язык, но в то же время и употреблять отдельные албанские слова (см. подробно ниже, с. 450).

Следует отметить, что концепцию армянских ученых опровергают также топонимические факты. О топонимах Албании, упоминаниях их в “Истории албан” мы скажем ниже (гл. IV) - в основном все они тюркского происхождения. Здесь же мы вкратце остановимся на ряде топонимов именно Арсага времен Хаченского княжества. В то время, вроде бы, все топонимы должны были быть на армянском языке, однако мы видим, что этого нет, несмотря на то, что они упоминаются в эпиграфическом памятнике на армянском языке. Так, в надписи на армянском языке в Нагорном Карабахе (XII в.) упоминаются многие топонимы этой области: Атерк, Хандаберд, Хаченаберд, Хавкахагац, Алуе, Апахе, Езнаранц, Бчанс, Каначавор, Вайоцдзор, Арпа, Доватег, Чадчоранц, Чавебеканц, Сагунанц, Мохраван, Хранда-шанц, Екегиц, Канан, Дадуванк, Гетамеч, Агбат, Хут, Хозенак, Чапар, Дзагунанц, Брнчи, Тагананц, Петросабак, Сохананц, Цоватег, Чадчранц (село), Сртнот, Ширмананц, Григоратаг, Хра-нанц, Хакаракаберд, Навнахбур, Бердакар, Крапашти, Огнов, Хозинак, Манан, Чичха, Катурчат, Чарберд, Чорапан (см. 227, 71-72].

Большинство этих топонимов объясняются на почве тюркских языков, а некоторые являются переводом на армянский язык. Так, топоним Гандаберд (Хандаберд) состоит из Ганд и армянского берд “крепость”. Это село в форме Ганду (у - суффикс) упоминается впервые в “Истории албан”. В XIX в. село Ганд, причем населенное азербайджанцами, а не армянами, отмечено в Зангезуре.

Хаченаберд (от Хачен и арм. берд на территории Агдамского района) было разрушено моголами (а не монголами) в XIII веке. По М.Бархударяну, оно называлось еще Качахгаберд - от азерб. кочаг и армянск. берд “крепость”. В XVIII в. у впадения реки Турагай в Тертерчай, существовало азербайджанское село Бахрам-Гачаг; оно было разрушено во время нашествия на Карабах Ага Мухамед шаха Каджара в 1794-1797 гг.

Топоним Хавгахагац - это написание названия современного Левгала (Кельбаджарский р-н); по-армянски буква “л” передана как “х”. В “Истории албан” (кн. III, гл. 26) отмечается, что его построил албанский князь Григорий сын Артнерсеха, и скала, на которой находится Левгала, называется Лачынгайа.

В этой надписи в Нагорном Карабахе упоминается пункт Арпа. В архивном документе 1727 года указано село Арпадюши [556], “склон Арпа”. Ныне на территории села Хтсаберт в Нагорном Карабахе находятся развалины Арпаюрду (“место обитания Арпа”) и Арпаязы - от Арпа и древнетюркск. язы “равнина”. Ныне там находится село Арпагядик, - от Арпа и азерб. гядик “седловина”. После 1828 г. здесь образовалось армянское село Арвашен, название которого происходит от Арпа и шен “село”. Населенный пункт Арпа был и на территории Армении. В 1727 г. в Даралагезе отмечено село Арпа. Араксл Даврижеци [3, 151] в Вайосдзоре упоминает сел. Арпа, ныне Ехегнадзор_; Следует отметить, что в Нахчывани протекает река Арпачай (букв, “река Арпа”). Такой же гидроним есть в Турции и в Средней Азии [190, IV, 198]. Значение топонима Арпа не выяснено, но, во всяком случае, это не армянское слово. Например, село Арпа в XVI в. отмечено еще в Казанском ханстве [см. 505].

В надписи упомянут топоним Чавебеканц - от личного имени Чавбек (от тюркск. чав “слава”, см. 51, 142, и бек “глава племени”, “князь”, ср. Чавли (правитель Арана, 1140-1146) и армянск. суффикса “анц”.

В той надписи есть топоним Сагунанц - от Сагу, возможно, восходящего к тюркск. сага “озеро”. Этот топоним привнесен в XVIII в. переселенными армянами в Нагорный Ширван, где возникло село Сагиан.

Топоним Мохраван восходит к азерб. мохре “глиняный забор”, Топоним hрандашанц образовался от этнонима аран, вернее еран (с протезом “h” в армянском языке) и азерб. даш “скала, утес”. В источнике 1727 г. он известен как Дашбаши-Аран т. е. “Аран на скале”; Топоним hагбат (с добавлением “h”, в “Истории албан” - Агбед) позже стал известен как Агкенд, после 1828 г. там возникло армянское село Спитакшен.

Тюркским является и топоним Чапар. Позже он отразился в гидрониме Чапарты (Шапарты) - от Чапар и суффикса ты (-лы); После 1828 г. там возникло армянское село Чапаршен.

Топоним Дзагунанц (у Низами в поэме “Хосров и Ширин” - Дизакнак) имеет в основе иранское дизак “крепость”; Дизак в XVIII в. было названием одного из 5 округов Нагорного Карабаха.

Топоним hатерк (с добавлением “h”) восходит к тюркскому атрак.

В надписи упомянут и топоним Хозинак. Безусловно, в этом топониме отразилось арабское слово хазина “сокровище”. В топонимии Азербайджана есть и другие подобные топонимы; Хезние дереси “ущелье хезина” (сел. Шыхвелилар Джебраильского р-на), Хезиналар Галасы (сел. Енгиян Закатальского р-на), Хазина даты (сел. Падар Ахсуинского р-на), Хазине йери (сел. Поладлы Шемахинского р-на). В каком значении употреблено это слово в топонимах - неясно. Скорее всего, в этих местах когда-то случайно были найдены клады. Во всяком случае, топоним Хозинак не армянского происхождения. Следует отметить, что топоним Хазина гайасы “скала хазина” есть и в самом городе Шуша. Возможно, указанная “Хазина” была некогда названием территории города Шуши.

Топоним Брнчи, вероятно, является армянской передачей топонима Берендечик, от Верендеджик. В источнике 1727 года указан топоним Верендеджик. В XVIII в. Веренде было названием одного из 5 округов Нагорного Карабаха, Веренде отражает тюркский этноним веренде, берендей (см. выше, с. 108).

Топоним Тагананц, восходит к тюркскому Тоган. В источнике 1727 года село Тоган отмечено в Дизакском округе Нагорного Карабаха. Это название состоит из этнонима туг (ныне с. Туг) и суффикса “ан”. Следовательно, в XII в. носители этнонима туг (тог) и беренде (веренде) уже обитали в Арсаге. 232

Топоним Ширмананц является искажением от Чормананц. В 1727 г. Чорман - село в Хаченском округе Нагорного Карабаха; название его восходит к тюркскому этнониму чор, чур (см. выше, с. 106-107). Топоним hерананц (с добавлением “h” в начале) также отражает этноним аран (см. выше, с. 118-122);

Топоним Крапашти является фонетически измененным от Карабашты, Карабашлы;

Топоним Катурчат состоит из азерб. готур “без растительности” и тюркск. чат “отрог горы” и т. д. (см. ниже, с. 476-477); Топоним Чоротан также состоит из этнонима чор (как и Чорман) и неясного компонента “Тан”.

Топоним Чадчоранц является армянской передачей Чатджа-Аран. Из источника видно, что в Арсаге существовало три населенных пункта Аран, но для различия их друг от друга один был назван Аран-Дащ (Ьрандашанц), второй - Чатджа-Аран (Чадчоранц) и третий - Аран (Ьрананц). Компонент “Чатджа” состоит из тюркск. чат “отрог горы” (как в топониме Катур-Чат) и суффикса - джа (ср. азерб. дашджа, гумлуджа и др.) и в целом топоним означает “Аран, находящийся на отроге горы”.

Топоним Бчан отражает этноним печенег. В 1727 г. он зафиксирован как Беджан(е) [556].

Топоним Езнаранц является армянской передачей Язы-Аран - от тюркск. йазы (jazi) “равнина” и Аран, с общим значением “село Аран, находящееся на равнине”.

В надписи есть и некоторые “гибридные” топонимы: Петроса-бак, от личного имени Петрос и тюркск. бак “холм” т. е. “холм Петроса” (ср. Кедабек, см. ниже с 472); Сохананц, т. е. Солананц - ныне азерб. село Сойулан в Мирбаширском районе; Ьа-караберед, - от Акара, ныне Ьэкэри, (название реки) и арм. берд “крепость”; Навнахбур - от азерб. нов, нав “ручей” и арм. ахпур “родник”.

В целом в приведенных топонимах выделяются тюркские слова арпа “ячмень” (Арпа); даш “утес”, “скала” (Ьрандашанц); мохра “глинобитная стена” (Мохраван); чапар “гонец”; котур “лысый”, “без растительности” (Катурчат); а также древнетюрк-ские слова чат (Катурчат), бак “холм” (Петросабак), бек “княз” (Чавабеканц) и другие. Почему насельники, если они были армянами, называли свои селения и крепости тюркскими словами?

Следует отметить, что некоторые из указанных топонимов сохранились доныне. Например, река Шапарты (Мартунинский р-н) является искажением от Чапарты/Чапарлы “река-гонец”, в смысле “быстрая река”. В XIX в. там образовалось с. Чапаршен. На территории села Акоп-Камари, (Аскеранский р-н) есть топоним Арпатала (от азерб. арпа “ячмень” и тала “поляна”), а в окрестностях села Хтсаберт - Арпадюзу, от азерб. арпа и дюз “равнина”. Существует также топоним Арпагедык (звучание приблизительное), от арпа и азерб. гядик “перевал”. В этом источнике отмечены и армяно-язычные топонимы - наименования церквей и земельных участков: Каначавор, Цоватег, Бердакар, Екегиц, Гетамеч, Хатраванк и др. Образования в XII веке подобных топонимов было обусловлено ролью армянского языка в Арсаге после VIII века.

А.Ш.Мнацаканян в своей работе писал, что в древнеармянских источниках якобы отмечен “целый букет” древнеармянских топонимов в Арсаге [400, 36]. Но где же они? Видно что, А.Ш.Мнацаканян не удосужился исследовать эти топонимы и его суждения об этом надо расценивать не более чем голословное заявление.

Некоторые армянские исследователи пишут, что армяне обитали и в Баласакане, потому что там был город Пайтакаран, а этот топоним якобы является армянским.

Е.А.Пахомов считал Пайтакаран и Байлакан различными названиями одного и того же города [423, 15]. Это мнение высказано и С. Т. Еремяном [295, 304]. Город Пайтакаран в связи с событиями IV века упоминается армянским историком Агафан-гелом (V в.), а как область - Моисеем Хоренским. Локализует он его в нынешней Мильской степи, так как в арабских источниках, начиная с IX в., в этой степи упомянут Байлакан. Развалины Байлакана известны под названием Оренкала (от дрен “разрушенная”, ср. с азерб. виран “развалины” и кала “крепость”). Возникло это название после того, как в XIII в. город был разрушен монголами (см. подробно: 159). Развалины этого города находятся в Мильской степи, на территории Бейлаганского района. Город Пайтакаран - Байлакан возник в древней области Каспиана, которую мы отождествляем с Албанской Каспиа-ной (см. выше, с. 189) Фавст Бузанд, (кн. V, гл. 14) говорил о Пайтакаране как о городе в “земле каспов”.

В. В. Бартольд писал: “Мы имеем сведения, что область с городом Байлаканом в месте впадения реки Аракса в Куру называлась Каспианой” (167, II, 1, 654). Исследователи предлагали различные толкования топонима Пайтакаран. Так, Гр. Капанцян связывал его с этнонимом палай - названием племени перед-неазиатского происхождения, которое якобы под давлением ким-"мерийцев двинулось на север, и древнеперсидским кара войско”, “народ” [312, 66]. К данному мнению присоединяется И. Г. Алиев [130, 61]. К. В. Тревер объясняла этот этноним на почве армянского языка как “деревянный город” [482, 265]. Пайтакаран как “место, где много лесов”, объяснен еще в XIX в. (см. Сборник сведений о Кавказе, т. I, Тифлис, 1871, с. 49). Оба эти объяснения основаны на древнеармянском слове pait “дерево”. Но это смахивает на народную этимологию. С. Б. Ашур-бейли и Г. М. Ахмедов толковали это название как “Столица Арана” [162, 40; 159, 63] - от азерб. пайтахт “столица” и Аран. Мы считаем, что Пайтакаран является армянской передачей местного названия Байлакан, где звук “л” был заменен звуком “т” (как например, топоним Арда-бил в древнеармянских источниках передан как Артавет – [35, 72], а суффикс кан в топониме “Байлакан” в древнеармянской передаче перешел в каран. Е.А.Пахомов отождествляет Пайтакаран и Байлакан и считает, что Байлакян возник на месте Пайтакарана [423, 15]. По нашему убеждению, Байлакан - ничто иное как фонетическая арабская форма от местного Билаган (напр., арабские географы топоним Динавар на территории Иранского Азербайджана писали как Дайнавар, а Хизан как Хайзан), о чем свидетельствует надпись на сфероконическом сосуде, где это название зафиксировано как “Билаган”. Адам Олеарий еще в XVII в. этот топоним писал как Билягангала, т. е. так, как он назывался исконно. В XIX веке в Карабахе было село Билаганлу [418, 34]. Кстати, местное население до сих пор называет это место Билэган.

О том, что местное название первоначально звучало как “Билэган”, говорит не только засвидетельствование его в этой форме, но и то, что один квартал сел. Баят Агджабединского района и квартал села Газян Уджарского района называются Билеганли (азерб. Билэганлы). В начале XIX в. в Карабахской провинции отмечено село Билаганлу, у Д. Д. Пагирева - Билаган [418, 34]. Добавим, что в Азербайджане один сорт винограда в прошлом также назывался “билэгани”. Билэган является древнетюркским словом, состоящим из пиле в тюркско-алтайских языках со значением “равнина”, “открытое место [601, 213] и суффикса “ган”. Мнение о том, что топонимы Байлакан и Белокан (в северо-западном Азербайджане) связаны с племенем бел гилянского происхождения [395, 33] мы считаем неубедительным.

Таким образом, ни одно из толкований топонима “Пайтакаран” не может служить доказательством обитания там армян. Город Байлакан первоначально возник в стране Арран. Это видно хотя бы из того, что выпущенная в VIII веке монета под названием “Арран” была чеканена в Байлакане [см. 159, 133]. Население города первоначально составляли албаны, а не армяне. Кстати, в сочинении Мас'уда ибн Намдара (XII в.), выходца из города Байлакана, казначея, среди упоминаемых им представителей различных этнических групп населения города (арабы, курды, персы и др.) армяне не числятся.

С.Т.Еремян правильно считает, что топоним Баласакан (в котором отражен этноним сак, носители, которого являлись тюрками, (см. выше, с. 98, 99), был названием области, а Байлакан городом в этой области [295, 219]. Если это так, то тогда первоначальным, исторически засвидетельствованным населением Байлакана должны были быть саки, а также, как отмечено выше, тюркоязычные гаргары, но никак не армяне, потому что Байлакан находился в Мильской степи, а часть этой степи, по утверждению самого С. Т. Еремяна, входила в Гаргарскую равнину. Моисей Каланкатуйский сообщает, что в середине IV в. некий Саиатрук воцарился в Пайтакаране и с 3000-ным албанским войском предпринял поход в Армению. Он так описывает одного из полководцев Санатрука: “копьеносец, великан безобразный (такова же характеристика Торка, данная Моисеем Хоренским, кн. III, гл. 9), одетый в войлок, смело дрался в битве в скалистой местности близ Ошакана” (кн. I, гл. 12). Следует отметить, что Фавст Бузанд имя этого полководца пишет как “Санесан” и сообщает, что он “с огромным и несметным войском гуннов двинулся на Армению” (Фавст Бузанд, гл. III, гл. 8). Следовательно, этот “безобразный великан” был гунном. Если бы в Пайтакаране жили армяне, то Санатрук не мог бы выступить в поход на Армению с армянской армией. Да и Моисей Каланкатуйский достаточно ясно пишет, что “Санатрук воцарился над албанами в городе Пайтакаран (выделено нами. - Г. Г.) и восстал против армян” (кн. I, гл. 12).

Т.Мамедов [360, 60] обратил внимание на одно сообщение армянского историка Лазаря Парбского (кн. II, гл. 33), где говорится, что персидский хазарапет Михрнарсе “прибыл в город Пайтакаран (т. е. Байлакан. - Г. Г.), снарядил полки из албан, отправил в Армению”. Ф. Мамедова права, указывая, что если бы в междуречье, в Байлакане жили армяне, то Лазарь Парб-ский обязательно отметил бы, что полки эти снаряжены из армян [362, 86], тем более, что полки были отправлены в Армению. Она права и в том, что армянские авторы, в том числе и Моисей Хоренский, в основном писали о междуречье как части Албании. В противном случае Моисей Хоренский (кн. III, гл. 3), говоря о населении этой части Албании, не писал бы “вечнолживые албанцы”, а писал бы вместо этого “армяне”.

Область и город Пайтакаран первоначально охватывал Мильскую степь к северу от Куры и, следовательно, часть Баласака-на - его северную часть, к северу от Куры. Этот Пайтакаран (город и область) принадлежал Албании, а не Армении, что видно из следующего сообщения Моисея Каланкатуйского: После смерти Трдата (армянский царь Трдат III, 298-330) некий Санатрук воцарился в Албании в городе Пайтакаран (выделено нами. - Г. Г.) и восстал против армян” (кн. I, гл. 12). Но в дальнейшем этим названием именуется также область к югу от Куры, после ее слияния с Араксом вплоть до моря; это нынешняя Муганская степь, древняя Мидийская, а затем Атропатенская Каспиана, которая во II-I вв. до н.э. принадлежала Армении. Таким образом очевидно, что армянские авторы V-VII вв. современным им названием “Пайтакаран” называли Мидийскую Каспиану и Атропатенскую Мугань, принадлежавшую некогда Армении. Пайтакаран не был официальным названием этой северной области Атропатены, его название не упоминается и в древнеармянских источниках, не отмечено оно и в сасанидских официальных названиях провинций на севере. В то время, как “Армянская география VII века” называет эту сасанидскую область Пайтакаран, в персидских источниках времени сасанидов до арабского завоевания она названа Баласакан, Мугань. В вопросе о границах Пайтакарана армянских источников и зоны Каспиана - Мугань существует немалая путаница. В “Армянской географии VII века” [4, 50] он помещен к востоку от Ути (а Ути - это зона Барды; там же) на Араксе. Возникает вопрос: на каком берегу Аракса? В этом же источнике указывается, что Пайтакаран относится к Атропатене [4, 50] и, следовательно, располагался к югу от Аракса и Куры, после их слияния. Из исторических источников можно заключить, что область Пайтакаран следует делить на две части:

1. Нынешняя Муганская степь и Сальянская равнина к югу “т Куры после ее слияния с Араксом до Каспия. Это древняя Каспиана, принадлежавшая Мидии, а затем Атропатене, которую захватили армяне во II в. до н.э. Из-за этого события в древних источниках Кура названа границей между Арменией и Албанией.
2. Пайтакаран к северу от Аракса - это нынешняя Мильская степь, а также часть Каспианы, где находился город Байлакан- Пайтакаран. Эта часть Пайтакарана всегда была албанской. Название Пайтакаран в связи с завоеванием Каспианы армянами <5ыло распространено и на эту Каспиану, хотя в персидских и арабских источниках эта область называлась Мугань и Баласакан. Поэтому, разумеется, Пайтакаран, где по Н. Г. Адонцу [123, 56] находился кантон Хани, названный по имени племени айниан (т. е. зниан), не имеет отношения к городу и области Пайтакаран в Мильской степи. Пайтакаран, где “Армянской географией VII века” помещен Хани, как писал сам Н.Г.Адонц, “находился в Атропатене”, т. е. ниже Куры после ее слияния с Араксом. Мы считаем, что провинция Пайтакаран, территория к югу от Куры, состоящая по источнику VII века, из 12 областей, не охватывала Апшеронский полуостров, как это считает С.Ашурбейли [162, 39]. Все указанные области находились к югу от Куры, в Мугани; Апшеронский полуостров никогда не лринадлежал Атропатене - ни до завоевания армянами Кас-тшаны, ни в раннем средневековье, когда, как видно, Пайтакаран входил в состав Атропатены. Мнение о принадлежности Апшеронского полуострова Пайтакарану высказано еще цо С.Б.Ашурбейли в работах Сен-Мартина, К. П. Патканова и др. Нельзя согласиться с С.Б.Ашурбейли в том, что “иногда Ширван входил в Атропатену” [163, 13]. Можно лишь говорить о том, что название Пайтакаран армянскими источниками было распространено и на Апшеронский полуостров, после того, как сасанид Хосров I Ануширван включил Армению, Аран и Азербайджан в одну административно-территориальную общность, - с этого времени границы между обеими частями Азербайджана уже не существовало. Ряд исследователей - X. Хюбшманн [576, 270], Е. Хонигманн и Марик [574, 80-87], Н. Г. Адонц [123, 220], К. В. Тревер [482, 75] и другие отождествляли Пайтакаран с Баласаканом, расположенным к югу от Куры и Аракса. Таким образом, первоначально город Пайтакаран (Байлакан), впервые упомянутый в связи с событиями IV века, находился на Мильской равнине и дал название области Пайтакаран. Впоследствии ее название в связи с тем, что Атропатенская Каспиана во II-I вв. до н.э. принадлежала Армении, армянские авторы стали распространять и на эту область. Во времена Са-санидов Пайтакаран уже относился к Атропатене. Поэтому в “Армянской географии VII века” эта территория, включающая 12 округов, считается атропатенской [4, 50]. Лишь со времени формирования Арабского халифата указанная Каспиана перестала быть областью империи Сасэнидов и в дальнейшем входила в состав Северного Азербайджана. Поэтому Н. Г. Адонц, писал, что после распада Великой Армении Пайтакаран был отнят Атропатеной [123, 225]. Ясно, что в данном случае этот Пайтакаран не имеет ничего общего с Пайтакараном - Байлаканом¹ в Мильской степи, которая никогда не была составной частью-Атропатены. Что касается Байлакана, то он всегда был албанской землей. А'сам ал-Куфи (IX в.) в связи с событиями VII века упоминает Байлакан в стране Арран [6, 9].

В работах армянских исследователей исконно армянской областью считается и территория нынешней Нахчыванской АССР. У нас нет возможности подробно излагать здесь историю Нахчывани. Однако из древних источников видно, что, за исключением отдельных исторических периодов, Нахчыван принадлежала Атропатене и население там было не сплошь армянское, а в основном ираноязычное и тюркоязычное. Известно, что древние армяне индийцев называли мар, а Мидию-Марк. Армянское слово мар восходит к парфянскому мад, т. е. мада “мидянин” [283, 44]. Часть мидян - мадов была переселена в зону Нахчывани еще в древности. Моисей Хоренский (кн. I, гл. 30) и Моисей Каланкатуйский (кн. III, гл. 21) сообщают, что армянский царь Тигран I, современник мидийского царя Астиага и ахеменида Кира, переселил в VI в. в зону Нахчывани 10 тысяч мэров “Первую жену Аждахака (т. е. Астиага. - Г. Г.) Анишь и многих дев его от семени вместе с юношами и множеством других пленных - числом более десяти тысяч - поселил (Тигран. - Г. Г.) за восточным хребтом великой горы (т. е. Арарата. - Г. Г.) до пределов Гохтна (Колта. - Г. Г.), т. е. в Тмбате, в Оскиохе, Дажгуйке и в других виллах, стоящих у берега реки, из которых одна называется Вранджуник (т. е. Уранчи), несупротив крепости Нахчывана, также три пригорода: Храм, Джуху и Хошакуник, а по другую сторону руки всю равнину, начинающуюся от Аждахакана до самой крепости Нахчывана” (Моисей Хоренский, кн. I, гл. 30). Однако из этого сообщения неясно, является ли мар наименованием конкретного, определенного племени или же этот этноним употреблен в собирательном значении, в смысле “житель Мидии”, “мидиец”.

Интересно, что в Нагорном Карабахе в XIX в. были местности под названием Танаох (выше селения Банк), Локиох (на берегу реки Тертер, близ села Драмбон) [473, 10-11]. В этих топонимах заметно тюркское oг “род”, “племя”, “стрела”. Эти мары, как отметил И. Г. Алиев, и позже жили в зоне Нахчывани и зимняя резиденция васпураканских князей называлась Маракан [138, 71]. Эту резиденцию Н. Адонц отождествлял с поздним Маракендом. В древнеармянских источниках в зоне Нахчывани отмечена “страна мэров” (Фавст Бузанд, кн. IV, гл. 24). О мэрах, живущих в Масисе (Арарате), упоминает армянский историк Агафэнгел (V в.). Он тэк и пишет: “страна мэров”. Гевонд (VII в.) также сообщает, что арабы опустошили мидийские селения (выделено нэми, - Г. Г.) - в области Гохтан [35, 3] - это территория современного Ордубадского района Нахчыванской АССР. Но из приведенного сообщения неясно, да каком языке говорили жители этих индийских селений. В грамоте полководца Хабиба ибн Маслама, данной жителям Нахчывана, упоминэются “маги” [183, 82]. Тер-Аветисян писэл, что Джульфа принадлежит к числу древнейших поселений на Араксе и входит в круг тех городов, куда были водворены пленные мэары [473].

Следует отметить, что топонимы (Джуга, Хошакуник, Храм), относимые к этим марам мидянам, а также Гохтан, Тмбат, Оккиох, Дажйгук, Вранджуник, - называния мест куда они были переселены, вряд ли могут быть объяснены на почве иранских и армянского языков. В этих топонимах, возможно, отражены тюркские слова кош (кош), “кочевье”; (джул(йул) “дорога”, “пролод”; (хакасск. чул “река”) кол “долина”; хзрем “крепость” и др. Нэпример, топоним Оскиох можно считать образованным от тюркск. зеки “старая”, “древняя” и ог “род”, “племя”.

Возможно, потомки части мэров (мидян - в широком смысле), переселенных в зону Нахичевани Тиграном I, до сих пор живут в селе Килит (этот топоним восходит к иранскому келат “крепость”) Ордубэдского рэйона. Жители этого селения в семейном кругу говорят на каком-то иранском наречии, называемом ими фарси. Однако исследователи считают, что их язык ближе всего стоит к талышскому.

В зоне Нахчывана жили и другие племена: евреи, сюнийцы и др. Моисей Хоренский писал, что гохтанцы (т. е. население области Колтене - территория нынешнего Ордубадского района.- Г. Г.) суть выходцы, пришедшие от Сисака. Нахчыван временами находилась в составе Атропатены, потому что в VI - VII вв. область Васпуракан (Босорепеда - у Страбона Басфураджан - у арабских авторов) была областью Атропатены. Эта область принэдлежэлэ Атропэтене и раньше, что видно из следующего сообщения Страбона (XI, 14, 15): “армяне отняли у мидян (т. е. у атропатенцев. - Г. Г.) Босоропеду”. Топоним же Баспуракан восходит к древнеперсидскому “принцы царского дома” (см. Книга деяний Ардашира, сына Папака. - М., 1987, с. 20). Нахчыванская зона в основном принадлежала Атропатене и в раннем средневековье. Моисей Хоренский (V в.) отмечает, что армянский царь Артавазд отнял у индийцев (т. е. атропатенцев. - Г. Г.) Нахчыван и все деревни. Это говорит о том, что во времена Артавазда Нахчыванская зона входила в состав Армении, ибо он же сообщает, что Артавазд сын Арташеса “между марами выстроил Маракерт на поляне называемой Шаруром”. Себеос пишет (кн. 6, гл. 27), что Нахчыван находится в пределах Атропатены. Гевонд, армянский автор VII века, отмечает, что арабы “опустошили села мидийские, область Гохтан” (32). Если бы эти мидийские земли были в пределах Армении, он писал бы “область Гохтан в Армении”.

Из вышеприведенных фактов становится очевидным, что концепция, согласно которой албанские земли “ниже Куры”, до середины V века принадлежали Великой Армении, а после указанного века Албания была восточной частью Армении и что там преимущественно обитали армяне, - не выдерживает критики. Были территориальные “отливы” и “приливы”. Н.Г.Адонц был прав, когда писал, что границы Албании, Армении и Грузии “часто колебались и определялись соотношением наличных сил в каждую данную эпоху” [123, 2]. Правда, ныне в Нагорном Карабахе живет армянское население. Но эти армяне являются преимущественно переселенцами из Ирана и Турции, осевшими здесь в начале XIX века, о чем мы подробно будем говорить во II томе настоящей работы. Здесь еще раз уместно напомнить,, что среди древних макротопонимов Албанского междуречья - Аран, Байлакан, Каспиана, Сакасена, Гаргар, Аракс, Муган, Баласакан, Арсаг, Барда, Ганджа, Тертер, Тавус, Казах, Шам-хор, Халхал и многих других - нет ни одного армяноязычного. Однако на территории Армении, начиная с первых веков н.э. обитали тюркские племена, о чем свидетельствуют в основном древнеармянские источники. “Почему-то” армянские исследователи об этом умалчивают. Приведем лишь некоторые факты.

Из труда Моисея Хоренского явствует, что в Армении, в ее различных областях обитали тюркские племена: ширак/чираг, кангар, тчен, булгар, гугар, барсил/басил и др. “Здесь (в провинции Тайк. - Г. Г.) Валаршак созывает диких пришельцев, живших на северной равнине у подошвы Великой Кавказской горы, в долинных, в глубоких продольных ущельях, начинающихся с южной горы до устьев великой равнины и приказывает им отказаться от разбоя и не заниматься угоном людей [и] повиноваться царскому приказу и платить подати, дабы он при вторичном посещении, мог дать им начальников и князей со введением [у них] благоустройства. И он отпускает их, дав им блюстителями от себя мудрых мужей. Отпустив людей западных стран, он сам спускается на луговые земли близ пределов Шарая (т. е. Ширака. - Г. Г.), Вхундур Булгара Бунда, по имени которого названы Ванандом” (кн. II, гл. 6).

Тюркским племенем в Армении были шираки, т. е. сираки [см. 123, 424] античных авторов на северном Кавказе и гугары. Моисей Хоренский пишет: “Гушар, что от сынов Шарая (т. е. Ширака) получил (от Валаршака. - Г. Г.) в наследство темную гору, т. е. Кангарк и половину [страны] Джавахов, Колб, Тцоб, Дцор до крепости Хнаракерта” (кн. II, гл. 8). Округ Ширак в средние века назывался Ширагел (Ширагел в Армении упоминает еще Фазлуллах ибн Рузбихан Хунчи - XV в.) - от этнонима ширак и тюркского эл “племя”. Ширак (у Птолемея - Сиракене, см. V, 12, 9) тюркским племенем считал еще К. Патканов [419]. Этот этноним до сих пор сохранился в названии Ширакского района Армении. Часть Шираков обитала в нижней части междуречья Алазани и Иори. Этот этноним до сих пор сохранился в названии Ширакской степи в Грузии. Таким образом, существовало две области Ширак - нынешний Ширак в Грузии (древняя Камбисена, в междуречье Алазани и Иори) и область Ширак в Армении.

Арабские авторы на территории Армении упоминают область Баджунайс (см. выше), в названии которой отразился этноним печенег.

На севере жило названное им “великим и могучим племенем” племя тюрок-гугаров, но часть их жила и в Гогарене, к которой восходит нынешний Гугарк в Армении. Об этом было сказано выше (см. с. 193-197).

Из труда Моисея Хоренского видно, что территория, прилегающая к озеру Севан (Гелам), не принадлежала Армении, поскольку он описывает, как армяне переселились в эту область и отмечает, что царь Гелам отправляется на северо-восток к другой горе на берег небольшого озера. “Обстроив берег озера населяет его жителями и он также гору называет Гехом по своему имени, а селение Гехакуни. Этим именем называется также и море” (кн. I, гл. 12). Далее он же проводит сведения о том, как поселились армяне в Сисакане (Зангезуре). “Сисак (сын Гехама), поселившись здесь, наполняет постройками пределы своего обиталища, и страну называет своим именем Сюник, что персы вернее называют Сисаканом”. Далее автор (кн. I, гл. 14) Сисакан называет “страной восточной” Армении. Историк XII века Мхитар Гош писал о тюрках Гегамских (Севанских) гор [40].

На западе Армении обитало какое-то тюркское племя. Моисей Хоренский писал: “Мужа с грубыми чертами, высокого, неуклюжего, со сплюснутым носом, впалыми глазами, диким взглядом, исполина ростом и силою, из потомков Пасхама - внука Хайкала, по имени Торк, которого по чрезвычайному его безобразию прозвали Ангеля, Валаршак называет правителем Запада” [кн. II, гл. 8]. Несомненно, этот Торк с монголоидной физиономией жил там со своим племенем.

Тот же автор в связи с событиями II века до н.э. в Армении упоминает булгаров. “В дни его (т. е. Валаршака. - Г. Г.) возникла большая смута в цепи Кавказской горы в земле Булгаров, из которых многие, отделившись, пришли в нашу землю и на долгое время поселились к югу от Кола, в плодородных и хлебородных местах” (кн. III, гл. 9). В другом месте своего труда он пишет, что часть племени ванандов (т. е. булгаров) обитала в горах Тайка в Армении (кн. III, гл. 44). Он также отмечает, что при Хосрове, отце Тиридата в Армению переселились “могущественные барсилы” (кн. II, гл. 58).

В “Армянской географии VII века” приведены названия округов Тарнован, Танкриан, Тварацатап (4, 45, 47). Округ Тарнован находился в Васпуракане, т. е. в Нахчыване, и это наименование восходит к этнониму тарна среди хазаров. Там до сих пор есть гора Хазарюрт. В топониме Танкриан, как еще писал Ю.Б.Юсифов [518, 78], отражено древнетюркское слово тангри “бог”. В этом же источнике упомянут округ Тварацатап, название которого восходит к тюркскому слову тавур (см. ниже) и тапа “холм”. В Нахчывани до сих пор много топонимов (Даврадаг, Тавридаг и др.) с компонентом давра, тавра (см. ниже, с. 265).

Необходимо сказать несколько слов и о племени чен. Правда, в источниках отсутствуют прямые сведения о проживании этого племени в Албании, однако в настоящее время есть несколько селений Джинли (Джинли Зейналлы, Джинли-Болуслу, Джинли-дагы “гора джиннов”, Джинли-дашы “скала джиннов” и др.) в Азербайджане. До недавнего времени было неясно значение слова “джин” в этих топонимах. Азербайджанский историк XIX века Ахмедбек Джеваншир писал, что джинли были одним из азербайджанских племен в Грузии, которые затем (в 1759 г.) переселились в Карабах во времена основателя Карабахского ханства Панах-хана. Исследования показали, что этноним джин восходит к загадочному этнониму чен, носители которого переселились в Армению и Грузию в первые века нашей эры.

В “Армянской советской энциклопедии” по этому поводу говорится, что предки мамиконианов - Мамик и Конак в первой половине III века (в 221-226 гг.) пришли в Армению из страны Чен. Эта страна находилась в той части Кушанского царства в Средней Азии, которая называлась Тохаристан и Кашмир. Армянский царь Хосров Великий включил этих предводителей в состав армянских нахараров и поместил их в области Тайк. С начала IV века мамиконианы (от личного имени Мамик) стали спарапетами (“командующими войсками”) армян, и область Тарой стала их наследственным уделом.

Многое говорит за то, что эти мамиконианы по происхождению были тюрками. Однако в армянской исторической литературе об этих фактах умалчивается. Впервые чены упомянуты Фавстом Бузапдом (V в.), который отмечает, что полководец Му-шел Мамикониан - выходец из переселившихся ченов. Моисей Хоренский (V в.) сообщает, что в дни Сасанида Шапура, сына Дрташира пришли в Армению предки рода Мамиконианов “из земли славной и великой, первой между северными народами. Я говорю о земле тченов, о которых гласит сказание”. Себеос (VII в.) также отмечает, что Мамиконианы не потомки родоначальника Армениака, а пришли из Тченстана в кеды правления парфянского царя Артавана и Хосрова - царя армян (34, отд. II).

Кем были эти чены или тчены по этнической принадлежности? Существовало мнение, что это были китайцы (чины). Это ошибочное, на наш взгляд, мнение к сожалению повторяет в своей монографии и Ф. Мамедова.

В источнике X века рассказывается, что арабский полководец Мухаммед ибн Марван (685-705 гг.) “собрал бесчисленное множество войск и снова пришел на страну ченов ... и пройдя (через нее), пошел в землю хазар” [32, 74].

Что касается данных о том, что чены - тюркоязычное племя, то А. Патканов еще в прошлом веке писал, что чены, поселившиеся в Армении в начале III века, не были китайцами; в Грузинской летописи чены называются просто турками, и указано, что они переселились с берегов Волги [419, 47]. Моисей Хоренский (V в.) недвусмысленно отмечает, что мамиконианы пришли “из северо-восточных стран”. К. П. Патканов писал: “Ченов армянские авторы знают с V века. Они рассказывают о ченской колонии, поселившейся в Армении в III веке и образовавшей знаменитый род князей Мамикониан. Но их чены живут гораздо западнее нынешнего Китая, близ Кашгара, к востоку от Эфталитов. Из слов Себеоса можно заключить, что в VII веке власть их простиралась на запад за Волгу и с дозволения Хагана, царя их, под предводительством китайца Чепетуха, хазары двинулись на помощь Ираклу. Тот же смысл имеет и грузинское предание, рассказывающее о вторжении с севера через Дарьяльское ущелье китайских переселенцев под предводительством вельмож царского происхождения. Потомки их Ор-белианы и до сих пор носят фамилию Джамбакуриани, от титула Чен Бакур, придаваемого армянами китайским владыкам” [4, с. 82, прим. 207]. Предводители пришлых ченов Мамик и Конак также носили тюркские личные имена (см. ниже, с. 304). Нельзя не упомянуть о том, что чены обитали также и в Грузии. В источнике XIII века говорится о переселении племени джинов через Дарьяльские ворота в Грузию в III в. и о поселении их в крепости Орбет, откуда вышла фамилия Орбелианов [43, 78]. Там же указывалось, что это племя называется орбелами, а раньше они назывались дженеулами, то есть джинами (там же). Степан Орбелиани (XIII в.), происходивший из княжеского рода Орбелиан, представители которого были последними правителями Албанской области Сисакан, в своем труде отмечает, что отца его звали Таранч (от тюркск. таранчи “земледелец” (см. 61, IV, 22), а он сам был митрополитом Татевского монастыря. Из его рассказа видно, что его предки прибыли вместе с ченами. Основатель рода бежал из страны джинов (ченов) от преследований, обосновался в Грузии, и к нему восходит княжеский род Орбели. Эти чены поселились в крепости Орбет в Грузии, и потому грузины называли их Орбели. Но часть их перешла в Сисакан, и поэтому армяне род Орбели называли Орбелиан.

Таким образом, джины (чены) обитали и в Грузии. В XIX в. в Грузии были топонимы Джинаби, Джиналиа, Джингана, Джи-“ис и другие [см. 418], в которых отражен этноним джин.

Джины (чены) в Армении были ассимилированы и стали армянами, а в Грузии это племя сохранило свой язык и в конце XVIII в. переселилось в Азербайджан, образовав несколько населенных пунктов с названием Джинли.

Пришлые турки-чены в Армении стали известным нахарарским родом. Из этого рода, называвшегося “Мамиконианы” (по имени предводителя ченов Мамика), вышли известные полководцы Армении III-VIII вв.: Артавазд Мамикониан, Васак Мамикониан, Самуэл Мамикониан, Манвел Мамикониан, Вардан Мамикониан, Амаяк Мамикониан, Ваан Мамикониан, Васак Мамикониан, Вард Мамикониан, Ваче Мамикониан, Вардан Мамикониан (“Красный”), Амазасп Мамикониан, Мушел Мамикониан, Григор Мамикониан, Мушел Мамикониан, Ар-тавазд Мамикониан, Мушел Мамикониан. Некоторые имена Мамиконианов - Васак (ср. имя предводителя суваров - Башиак), Вахан (ср. имя предводителя западных тюрков - Бахан) являются тюркскими. Однако в армянской историографии почему-то не любят упоминать о тюркском происхождении мамиконианов в Армении, хотя они играли исключительную роль в раннесредневековой истории страны и многие из них сложили голову за свободу и независимость армянского народа.

Территория Азербайджана к югу от Куры, в том числе Арсаг, за исключением периода II-I вв. до н.э., когда некоторые части этой территории были действительно включены в состав Армении, исторически не принадлежала Армении. Кроме того армяне вообще не являются автохтонным населением Карабаха. Меньшая часть нынешних карабахских армян является потомками арменизированных после VIII века христиан-албанов с примесью пришельцев - армянских семей из Византии и самой Армении, а основная часть армян - это пришлые, переселившиеся в начале XIX века из Персии и Турции, о чем мы подробно скажем во II томе нашей работы.

Историк, по нашему мнению, вообще должен всегда стараться быть объективным, и поэтому ни в коей мере нельзя исходить ни из господствующих концепций, каким бы авторитетом они не освещались, ни из личных или национальных симпатий к данному народу в зависимости от собственной, расовой, религиозной и этнической принадлежности, - одним словом, в своих суждениях он должен быть свободным от всякого необъективного подхода и собственных эмоций. Между тем, как видим, в работах армянских исследователей ясно заметна не имеющая ничего общего с наукой тенденция - исследовать историю Албании тысячелетней давности с далеко

идущей целью - обоснования каких-то нынешних территориальных претензий, пересмотра границ и т. п. С этой точки зрения многие народы - почти в мировом масштабе - могли бы сегодня претендовать на территории соседних и даже отдаленных народов, выставлять территориальные претензии. Конечно, такая опасная игра не может оправдать себя, потому что ничего общего с подлинной исторической наукой не имеет. Добавим, что она и не столь безвредна, как может показаться на первый взгляд, т. к. необоснованные претензии неизбежно ведут к обострению национальных отношений на нынешнем и без того достаточно сложном этапе развития нашего многонационального государства.

К чему привела эта десятилетиями широко пропагандировавшаяся концепция - уже известно: сотни тысяч беженцев с обеих сторон, многочисленные человеческие жертвы и невыносимые страдания. Эта трагедия останется навсегда черным пятном на совести именно тех “исследователей”, работы которых стали использовать для воспитания националистических и экстремистских чувств у части населения, поддавшегося этой пропаганде.

* * *

Как видно восточная часть нынешней Армении начиная с VIII-VII вв. до н.э. была населена киммерами, саками, гугарами, чирагами/шираками, кангарами и другими древнетюркскими племенами.

Приведенные выше материалы об этническом составе населения Албании начиная с середины I тыс. до н.э. показывают, что основное место здесь принадлежало тюркским племенам. Это дает возможность определить основные тюркские этнические компоненты, принимавшие участие в формировании азербайджанцев на территории Албании - Арана.

Рассматривая вопрос об этническом составе населения на территории Албании в древнем и раннесредневековых периодах, с середины X тысячелетия до н.э. до конца раннего средневековья, мы говорили лишь о наиболее крупных племенных общностях древней и раннесредневековой Албании.

Некоторые исследователи (К. В. Тревер, С. Т. Еремян, И. Г. Алиев и др.) сообщения Страбона о таких племенах, как кадусы, энианы и анариаки в юго-западном Прикаспии также относят к Албании и причисляют их к албанским племенам. Однако это мнение ошибочно: указанные племена относились к Атропатене.

ПРИМЕЧАНИЯ

Очевидно, эта узкая долина находится на границе Иберии, Армении и Албании, где-то, видимо, в Камбисене, где. по сообщению, “армяне граничат одновременно с иберами и албанцами” (Страбон, XI, 4, 1). Есай Абу Муса (первая половина IX века) - владетель Байлакана и Арсага (см. 183, 189). ЛИТЕРАТУРА 183. Буниятов З.М. “Азербайджан в VII-IX вв.”, Баку, 1965 312. Капанцян Гр. “Историко-этнографические работы. К начальной истори армян. Древняя Малая Азия”, Ереван, 1956. 39. Леонти Мровели. “Жизнь Картлийских царей”, пер. с грузинского и комментарии Г.Цулая, М., 1979. 295. Еремян С. “Раннефеодальные государства Закавказья III-VII вв.” Очерки истории СССР, (III-IX вв.), М., 1958 439. Погребова М. “Памятники скифской культуры в Закавказье”, Сб.: Кавказ и Средняя Азия в средневековье, М., 1981. 474. Тер-Гевондян А. “Памятники древнего Карабаха и скифская проблема”, Тифлис, 1934. 400. Молчанова О. “Элемент `тай` в топонимии Средней Азии и смежных территорий”, Топонимика Востока, М., 1987. 187. Буниятов З., Нейматова М., Рецензия на “Корпус арабских надписей Армении VIII-XV вв.” А.Хачатряна. Изв. АН Азерб. ССР, 1988, №3. 38. Моисей Каланкатуйский, “История Страны Алуанк”, пер. Ш.Смбатяна, Ереван, 1984 128. Акопян А. “Албания – Алуанк в греко-латинских и древнеармянских источниках”, Ереван, 1987 122. Адамиа И. “Грузинское народное зодчество (Сангило)”, Тбилиси, 1979 123. Адонц Н “Армения в эпоху Юстиниана”, СПб., 1908 482. Тревер К. “Очерки о культуре и истории Кавказской Албании”, М.-Л., 1959 412. Новосельцев А. “К вопросу о политических границах Армении и Кавказской Албании в античное время” Сб. Кавказ и Византия, вып.-I, Ереван 1979. 245. Грек А. “Краткий очерк истории Кавказского перешейка”, вып.-I, Киев, 1895 473. Тер-Аветисян С. “Памятники древности Карабаха и скифская проблема”, Тифлис, 1934 469. Струве В. “Поход царя Дария против скифов” М., 1966 379. Меликишвили Г. “Древневосточные материалы по истории народов Закавказья”, т-I, Наири-Урарту, Тбилиси, 1954 155. Арутюнян Н. “Топонимика Урарту”, Ереван, 1985 198. Виноградова О., Климов Г., “Об арменизмах в дагестанских языках”, Изв. АН Азерб. ССР, Сер. Истории, Философии и Права, 1988, №3 490. Туманян Э. “Древнеармянский язык”, М., 1979 137. Алиев И. “Карабах в древности”, Изв. АН Азерб. ССР, Сер. Истории, Философии и Права, 1988, №3 1. Агафий. “О царствовании Юстиниана”, пер. М.Левченко, М.Л., 1955 66. История армянского народа, Ереван, 1980 363. Мамедова Ф. “О некоторых вопросах исторической географии Албании I-VIII вв.” Сб. `Историческая география Азербайджана`, Баку, 1987 269. Джангиров М. “Материалы Азербайджанского литературного языка в словарях XI-XV вв. и элементы функционально-стилевой дифференциации”, Изв. АН Азерб. ССР, Сер. Литературы, языка и искусства, 1987, №2 4. Армянская география VII века по Р.Х., СПб., 1877 583. Marquart J. “Eransahr nach der geographic Moses Horenatsi”, Berlin, 1901 8. Буниятов З. Йакут аль-Хамави. “Муджам ал`Булдан” (Сведения об Азербайджане); Хамдаллах Казвини “Нузхат ал-Кулуб”, Баку, 1983 189. Буниятов Дж. “Материалы из сочинений Закария аль-Казвини об Азербайджане”, Изв. АН Азерб. ССР, Сер. Истории, Философии и Права, 1976, №3 395. Минорский В. “История Ширвана и Дербенда”, М., 1963 371. Марр Я. “Аркаун, монгольские названия христиан в связи с вопросом об армянских халкедонитах”, Византийский временник, XII, №2, СПб., 1906 48. Шихаб ад-Дин Мухаммед ан-Насави, “Жизнеописание Султана Джалал ад-Дина Манкбурна”, пер. с арабского З.Буниядова, Баку, 1973 227. Геюшев Р. “О Хотаванском храме Кавказской Албании” Изв. АН Азерб. ССР, Сер. Истории, Философии и Права, 1972, №1 190. Валиханов Ч. “Сочинения”, тт. I-IV 3. Аракел Даврижеци “Книга историй”, М., 1973 51. Древнетюркский словарь, М., 1969 142. Алиев К. “К вопросу о номадах Средней Азии и Древнего Азербайджана (Атропатена и Кавказская Албания)”, Сб. `Центральная Азия в Кушанскую эпоху` т-II, М., 1974 423. Пахомов Е. “Пайтакаран – Байлакан - Оренкала”, МИА СССР, т. 67, М.-Л., 1959 167. Бартольд В. “Сочинения”, тт. I-V. 601. Szemerenyi O. Iranica ZDMG, 1951, Bd. 101 162. Ашурбейли С. “О датировке и назначении Гыз-Галасы в крепости Баку”, Изв. АН Азерб. ССР, серия обществ. наук, 1974, №4 159. Ахмедов Г. “Средневековый город Байлакан”, Баку, 1972 35. “История халифов Вардапета Гевонда, писателя VIII века”, пер. К.Патканова, СПб., 1862 418. Пагирев В. “Алфавитный указатель к пятиверстной карте Кавказского края”, Тифлис, 1913. 163. Ашурбейли С. “Государство Ширваншахов”, Баку, 1985 574. Honigman A. et Maricg A. “Recherches zur Res Gestal divi Saporis”. Memories de l`Akademie Royale de Beglgue, classes des lettres et des Sciences morales et Politiques. XLVII, 1953, f. 4. 576. Hubschman H. “Die Altarmenischen Ortsnamen, indo-germanische forshungen”, Bd. XVI, h. 3, Strasburg, 1904 6. Ахмед ибн аль-Куфи, “Книга завоеваний”, пер. З.М.Буниятова, Баку, 1982 138. Алиев И., Османов Ф. “Ванночные погребения на территории Кавказской Албании и вопрос о парфянском элементе в юго-восточном Закавказье”, Изв. АН. Азерб. ССР, серия: История, Философия, Право, 1989, №1 32. “История анонимного повествователя Псевдо-Шапух Багратуни”, пер. с армянского, предисловие и комментарии М.Дарбинян-Меликян, Ереван, 1971 43. Степанос Орбелиан, “Из истории рода Сисакан”, пер. а армянского Г.Тер-Григоряна. Научный архив Института Истории Азерб. ССР, инв. №1274.